Без гроша в кармане
Шрифт:
Уже привыкнув к манере янки выражаться хвастливо, Бессребреник ожидал встретить вместо роскошно устроенного города поселение. К своему великому изумлению, он увидал настоящие дома вдоль настоящих улиц, пересекавшихся под прямыми углами, как принято у американцев. Мостовой, впрочем, на этих улицах не было, и проезжавшие по ним тяжело нагруженные возы оставляли глубокие колеи. Среди построек попадалось много наскоро сколоченных бараков, даже изодранных палаток, где ютились туземные рабочие; но большинство домов и магазинов были кирпичные, с крепкими
— пограничный житель берется за револьвер при каждом удобном случае.
Кабриолет, сопровождаемый обоими всадниками, въехал на главную улицу, где находились контора, магазины и великолепный дом с квартирами инженеров, управляющих и самой нефтяной королевы. Та останавливалась здесь, когда надумывала посетить свою грязную, вонючую богатую столицу.
Первое, что бросилось им в глаза, — дождь горящих головней, сыпавшихся с пылающей крыши большого здания. В нижнем этаже, в салуне, хозяину которого пуля раскроила череп, шла попойка.
Два человека в одежде ковбоев, с расстегнутыми воротниками, с рукавами, засученными по локоть, выбрасывали на дорогу труп. Третий прибивал к вывеске доску с надписью углем: «Смерть ворам!»
— Блестящий и шумный въезд! — заметил джентльмен.
— Мне тем больше нравится этот фейерверк, что я оплачиваю расходы,
— горько усмехнулась миссис Клавдия.
Разумеется, появление экипажа не осталось незамеченным. Отовсюду послышались выстрелы, засвистели пули, одна из них разбила вдребезги фонарь кабриолета.
— Кажется, дела плохи, — заметил Бессребреник, ощупывая в кармане оружие.
Несколько ковбоев бросилось им наперерез. Один из пьяниц закричал, схватив лошадь под уздцы:
— Пусть попляшут вместе с другими… Женщина, вперед… Эй, красавица… стой!
Тонкие брови миссис Клавдии сдвинулись.
— Проедем, не правда ли? — обратилась она к своему спутнику.
— Да, миссис… позвольте… одну минуту…
Он выстрелил почти в упор в пытавшегося остановить лошадь. Тот упал, раскинув руки. Кто-то попробовал было снова схватить узду, но Бессребреник опять спустил курок. Второй разбойник последовал за первым.
— Проезд свободен.
— Держитесь! — Подобрав вожжи, молодая женщина изо всех сил стегнула рысака. Лошадь, не помня себя, рванулась вперед прямо на ковбоев.
В третий раз Бессребреник поднял револьвер и выстрелил. Очередной противник упал, вытянувшись во всю длину.
Перед ними расступились. Пущенная во весь карьер лошадь помчалась как стрела, и скоро экипаж выехал на площадь, где возвышались постройки правления и самый завод. Здесь смятение было невообразимое. Пешие и конные ковбои — все более или менее возбужденные вином — теснились, кричали, жестикулировали, беспрерывно стреляя из револьверов.
Толпа бандитов окружила человек пятьдесят рабочих, судорожно выплясывавших кадриль в одних залитых кровью рубашках. Когда кто-нибудь из обессиленных несчастных замедлял движение, начиналась пальба, и испуганный танцор принимался опять отчаянно
Стараясь прослыть за настоящего ковбоя, Боб, скакавший рядом с экипажем, принялся вторить рычавшим «музыкантам». На него и на тех, кто был рядом, обратили внимание:
— Хозяйка едет!.. Эта шутить не любит… Будет что-нибудь новое!.. А с ней каналья-инженер!.. Оставьте!.. Инженер за нас… Он добрый малый!
Не сводя глаз с лошади, миссис Клавдия отрывисто спросила Боба:
— Что делают эти люди?
— Веселятся, как изволите видеть.
— Кто они?
— Ковбои.
— Откуда?
— Из всех окрестностей.
— А те, которые танцуют?
— Канальи-нефтепромышленники… кабатчики… мошенники-купцы…
— Зачем они танцуют?
— Их заставляют ковбои.
— Почему?
— Потому что все эти мошенники не согласны на их предложения.
— А выстрелы?
— Ими подбадривают тех, кто собирается остановиться… Средство действенное… И музыка есть… Слышите?
И в самом деле, сквозь крики страдания, рев восторга и выстрелы до слуха миссис Клавдии и ее спутника доносились звуки ударов по железной, чугунной и медной посуде: кастрюлям, котлам, изображавшим оркестр.
Против всякого ожидания кабриолет проехал благополучно под градом пуль и камней до самого здания конторы — огромного трехэтажного кирпичного дома, полного разных запасов и товаров. Огороженный частоколом из неотесанных бревен, он стоял посредине большой площадки, занятой службами, телегами, срубами для колодцев, чугунными трубами и всякого рода инструментами. Ставни висели наполовину оторванные; у растворенных настежь окон стекла были выбиты. Одна из главных дверей — выломана. Кабриолет и всадники въехали во двор, где человек тридцать весьма подозрительной наружности остановились от неожиданности, увидев молодую, хорошенькую, элегантную женщину.
Не обращая на них ни малейшего внимания, Бессребреник легко спрыгнул на землю и почтительно помог своей спутнице сойти. Потом он зарядил пустые стволы своего револьвера и проводил миссис Клавдию в дом. Среди сумасшедшей кутерьмы эти двое напоминали людей, прогуливающихся ради собственного удовольствия.
Боб и Гаррисон последовали за ними.
— Сломанные решетки, опрокинутые кассы и растрепанные книги — больше ничего не осталось от конторы, — оглядевшись, сказала миссис Клавдия.
— Да, чистая работа! — согласился Бессребреник. — Будто мина взорвалась.
— Не правда ли, это ужасно, — заметил инженер, — и миссис Остин лучше бы ликвидировать дело.
— Смотря по обстоятельствам, — отвечал джентльмен. — Во сколько вы оцениваете эту нефтяную землю и остатки построек?
— В настоящем состоянии не больше двух миллионов долларов… Одна компания финансистов предлагает миллион… На месте миссис Клавдии я бы согласился.
— А каково ваше мнение? — обратился джентльмен к миссис Остин.
— Я нахожу, что этого слишком мало…
— И я тоже, — поддержал ее Бессребреник.