Без имени
Шрифт:
– С чего мне тебе помогать?
Лейб лежит у стены напротив входа, присыпанный пылью, будто седой, и забрызганный кровью.
– Ну, возможно, ты хочешь узнать, как получить имя? Своё имя.
Есто подползает ближе. Кажется, Лейбу попало по голове обломком стены, но в остальном он выглядит целым.
– Хочу, – сквозь зубы признаёт Есто.
– Помоги мне – и я расскажу тебе, как.
Предложение ощущается лёгким толчком, будто большой зверь подошёл и слегка боднул лбом, прося ласки. Игнорируя, Есто осторожно осматривает голову Лейба, удовлетворённо
– Разве что по завершении текущей сделки.
За треском помех угадывается, как Герзе вздыхает на том конце.
– Есть небольшая проблема. Я продержусь ещё минут двадцать, а потом меня раздавит нахрен.
Вызов Герзе, несмотря на свою ультимативность, позволяет параллельно пользоваться схемами, и Есто в смутной надежде проверяет списки. Может быть, Сейга всё-таки оставила где-то на задворках что-нибудь лечебное, вопреки уверениям в ненужности.
– Где ты?
Есть! Заготовленную силу Есто вливает в схему и направляет на Лейба. Никогда не приходилось пользоваться, но, может, хоть немного поможет с его сотрясением.
Тихо брякают присланные Герзе координаты. Есто накладывает их на Сейгину проекцию. Если у Герзе вправду есть двадцать минут, Есто может успеть – но только вместо того, чтоб вести Лейба к Сейге. Если заняться сперва выполнением сделки, Есто никак не уложится. А условия не позволят сделать крюк, с Лейбом или без.
И с чего Есто вообще поддаваться на уговоры Герзе? Он человек. Люди врут.
Пятьдесят лет назад в Кейрех-техе хозяйкой Есто действительно была женщина с ожогом? Если Есто не помнит, как может помнить другой? Разве не все они одинаковы? Пустышки, не имеющие ничего, кроме чужих лиц, а значит, ничем и не отличающиеся…
– Я не смогу. Мне жаль.
Правда.
Герзе хмыкает на том конце.
Лейб невнятно стонет.
– Тогда прости. Придётся иначе. Скажи, есть ли у тебя имя?
Эта ритуальная фраза слабее, но сейчас кажется стократ более давящей и оглушающей. Есто закашливается и скребёт пальцами по полу в бессильной попытке сопротивления.
Нельзя! Нельзя отвечать. Следующим Герзе предложит назвать Есто, и эта, заключенная по всем правилам, связь разорвёт сделку с Сейгой, непрочную, даже без имени. Герзе сможет приказывать что угодно – не только спасти его, но убить Лейба или кого-то ещё. Поделиться информацией. Провести куда-то. Есто не сможет сопротивляться. Сейга лишится преимущества в регенерации. Что будет с ней, что будет с Мабьей и Рисной?
Вопрос Герзе вытягивает силы и нестерпимо жжёт по всей коже. На него есть только один ответ.
Или нет?
– Есть… – харкая кровью, выдавливает Есто, чувствуя, как горит всё внутри. – Есть… у меня имя.
Что-то, что остаётся, если снять мишуру чужих образов. Заставляет идти на север. Избегать чужих имён. Цепляться за воспоминания. Оставаться с теми, кто готов заглянуть глубже. Дорожить ими. Сопротивляться сейчас.
– Моё имя – Есто.
Больно, как больно, будто всё тело искорёживают, разрывают на части! Это наказание за ложь?
–
Потом всё обрывается.
Глава 8. Здравый смысл и глупая благодарность
Первым, что Есто видит, когда открывает глаза, становится Лейб. И это, конечно, расстраивает. Но Лейб хотя бы недурно держится на ногах, а значит, дотащить его до Сейги будет проще.
Смотрит Лейб очень странно, а когда Есто садится на полу, ещё и отшатывается.
Движения даются удивительно легко, даже плечо, кажется, успело зажить. Сколько же Есто лежит тут?
– Ру… Рури?.. – истерическим тоном спрашивает Лейб, пятясь.
Есто смотрит на него хмуро. Что-то не так. Чего-то не хватает.
– Рури? Ты назвал его в честь девушки, которую скинул с крыши? Какая прелесть.
Есто вздрагивает, а Лейб громко и с чувством матерится. Браслет всё так же не желает отключаться.
– Не получается вырубить, – спокойно поясняет Есто. – Не обращай внимания. Пойдём, Лейб.
Голос звучит как-то непривычно, то есть… он просто «как-то звучит». Сбившись с мыслей, Есто разглядывает свои ладони, совсем не такие аморфные, как обычно: смуглые, как у Мабьи, но при этом широкие и более рельефные. И наконец осознаёт, что же цепляет своей неправильностью с самого пробуждения.
От Лейба не тянутся нити. Вообще. Есто ничего от него не ощущает. И тяги сделки не чувствуется тоже, и не видно не единого пути.
– Что со мной?
Очень хочется верить, что это именно с Есто что-то не так. Что с Мабьей, Рисной и Сейгой ничего не случилось. Во всяком случае, разрыв сделки с их стороны не объяснил бы странностей с Лейбом и всего остального.
– Ты больше не безымянный. Разве не здорово? – в голосе Герзе не слышно особой радости.
Есто сглатывает. Тело – и мир вокруг – ощущается странно. Словно одели в непривычный, ещё не разношенный костюм и завязали глаза.
– Я… я теперь человек?..
– Ну… не совсем. Всё-таки у нас с самого начала другие тела. Да ты разберёшься со временем. Если честно, очень много мороки и неприятных сюрпризов. Но больше никто не сможет тебя подгонять под себя, если ты не захочешь. – Кажется, Герзе усмехается. – Правда, поздравляю.
Пока он говорит, Есто неуверенно поднимается на ноги. Похоже, свежее тело каким-то образом не унаследовало старых ран.
– Что. За. Нахрен, – не выдерживает Лейб, глядя дикими глазами.
– О, Лейб, это долго объяснять, – охотно отзывается Герзе. – Вообще я советовал бы вам уходить оттуда сейчас же. Потому что вас найдут где-то в течение минут… трёх?
Враз собравшись, Есто коротко кивает, хоть Герзе не может видеть. Обдумать произошедшее можно и потом, главное – чтоб это «потом» настало.
– Пойдём, Лейб. – Есто двигается к искорёженной двери, на ходу открывая проекцию.
– Да кто ты, блин?!
Вопрос остаётся просто звуком, не подкреплённым болью, и это удивительное ощущение.