Без координат
Шрифт:
– Я вся твоя.
Знаю, что Анна часто ложится в постель усталой – трое детей ее здорово выматывают, — но она очень редко мне отказывает. Она по-прежнему опасается, что вернется рак, и однажды призналась, что считает подарком каждый раз, когда мы занимаемся любовью. Я тоже так думаю. Но не потому, что есть повод беспокоиться о моем здоровье, а потому что Анна выбрала жизнь со мной, и я знаю, как мне с ней повезло.
Медленно снимаю с жены трусики и начинаю ее ласкать. Анна стонет, говорит, как ей приятно, просит не останавливаться. Она отдается
– Сейчас, – зовет она, притягивая меня к себе, принимая в себя. Мне запредельно хорошо, лучше просто не бывает, но с нами так уже было, было, было... и вот уже я стону и шепчу Анне на ухо, что люблю ее, люблю.
У последней черты жду, пока она не начнет содрогаться вокруг моего члена, и лишь потом расслабляюсь. Анна крепко прижимает меня к себе и снова и снова повторяет мое имя, пока мы восстанавливаем дыхание и остываем.
Я могу слушать, как она произносит «Ти-Джей», целую вечность, и все равно мне будет мало.
Глава 21 - Ти-Джей
В день отлета на Мальдивы Стейси и Анна провожают нас в аэропорт О’Хара. Попутно завозим детей к моим родителям, и я несколько раз заверяю маму, что все будет в порядке и я мигом вернусь.
Стейси нехарактерно для себя сидит тихо, что, как шепчет мне Бен, плохой признак.
– На самом деле это значит, что она вот-вот выйдет из себя, – поясняет он и начинает успокаивать невесту: – Все нормально, Стейс. Все будет хорошо. Не волнуйся. Ну, серьезно, что, по-твоему, может произойти?
Анна застыла на пассажирском сидении и тоже помалкивает.
– Хоть ты-то не беспокоишься? – спрашиваю я жену.
– Может быть, немножко.
– Ты же знаешь, мы приняли все меры предосторожности.
– Знаю.
Я целую Анну на прощание, прежде чем зайти в зону досмотра.
– Я люблю тебя. Буду скучать по тебе и детям. И скоро вернусь.
Она отвечает на поцелуй, вкладывая в него всю свою любовь.
– Меньшее и не обсуждается, Ти-Джей.
Бен и Стейси обнимаются так, словно боятся никогда больше не увидеться. Мы с Оуэном терпеливо ждем, но в конце концов мне приходится напомнить Бену, что если он не закруглится, то мы все из-за него опоздаем. Анна отлепляет от него Стейси, предлагая ей по дороге домой выпить кофе, и мы с Оуэном и Беном входим в зону досмотра.
* * *
И вот я снова лечу тем же маршрутом, что и в прошлый раз, когда мне было шестнадцать: из Чикаго в Германию, оттуда на Шри-Ланку, а потом наконец в Мале. Прошло почти десять лет, но иногда кажется, будто тот перелет был буквально вчера. Но на этот раз все проходит без задержек, и я говорю себе, что это хороший знак.
Когда самолет садится на Мальдивах и мы выходим на улицу, где ждем микроавтобус до терминала гидросамолетов, жара пробуждает яркие воспоминания. Горячий влажный воздух давит со всех сторон, и мне трудно дышать.
–
– Наверное, так и есть, – говорю я.
Пилот гидросамолета выглядит как полная противоположность Мика Форрестера. Капитан Харрисон Брэдли молод и подтянут, и, по его словам, родом из Канады. Я опускаю глаза. А еще он носит обувь.
Мы садимся в гидросамолет и пристегиваем ремни. Не то чтобы я боялся летать: мы с Анной уже неоднократно путешествовали на самолете после того чартерного «лирджета», на котором возвращались домой спасенными, но все же одолевает какая-то неясная тревога, от которой не получается избавиться, пока мы проносимся над бескрайней водной гладью.
Когда пилот предупреждает, что мы приближаемся к пункту назначения, я смотрю в окно. Вид на остров с воздуха меня завораживает, потому что очень странно глядеть на него сверху. Вообще странно его видеть.
Посадка кажется мне чем-то нереальным, и Бену, наверное, тоже, но совсем по другой причине. Ни один из нас никогда прежде не приземлялся на самолете в лагуну; по своему опыту скажу, что это сильно отличается от падения с высоты в океан. Пристани нет, поэтому мы спрыгиваем с трапа на мелководье, закинув сумки на плечи.
Вдобавок к сумкам и спальным мешкам мы тащим с собой несколько больших бутылок с водой, нескоропортящиеся продукты и свои мобильные телефоны. Капитан Брэдли сообщил, что ввиду развития технологий связи, в частности, благодаря повсеместному распространению и модернизации сотовых вышек, наши мобильники, скорее всего, будут ловить сигнал. Включаю свой аппарат и выдыхаю, убедившись, что пилот прав.
– Вернусь утром, – обещает капитан Брэдли. – В темноте я летать не могу, но одну ночь уж вы переживете. Не волнуйтесь, я точно знаю, где вы.
Мы благодарим пилота, и он снова входит в воду и шагает к гидросамолету.
Вспоминаю, что я сказал Анне, когда объяснял, почему не прочь сюда вернуться. О том, как хочу стоять на пляже и чувствовать, что все в моих руках.
Но сейчас я ничего подобного не чувствую.
Такое ощущение, будто единственной причиной того, что я жив и снова топчу этот песок, является удача, или судьба, как ни назови. Я совсем не чувствую себя непобедимым. Скорее, со всех сторон уязвимым и бессильным. Сердце колотится в груди, и я с трудом сглатываю. Никогда еще не переживал панической атаки, но боюсь, настало время столкнуться с первой.
– Все нормально, мужик? – беспокоится Бен.
Не хочу, чтобы Оуэн и Бен думали, будто я не в силах с этим справиться, хотя и сам не уверен, что смогу. Поэтому делаю несколько глубоких вдохов и быстро беру себя в руки. Думаю об Анне, здоровой и счастливой. О детях. О нашем доме. Обо всем, что нам принадлежит.
– Да, все нормально, – киваю я. – Давайте наконец это сделаем.
Оуэн разворачивается и машет пилоту, и сердцебиение вновь убыстряется, когда на моих глазах гидросамолет взлетает и уносится вдаль.