Без Надежды
Шрифт:
– И все-таки…
– Давай без «все-таки», Света, – довольно жестко отрезал я. – Все решено. Ты довезешь меня до электрички, и там мы с тобой разбежимся. Еще раз повторяю: пока. До поры до времени, милая. Договорились?
Ответа я так и не получил. Но, уже направляясь к выходу из кафе, расслышал, как Светка у меня за спиной разочарованно прошипела: «Shit! [9] ». И невесело ухмыльнулся, подумав, что уж этого-то добра в моей жизни куда как предостаточно!
9
Shit! (англ.)– дерьмо!
Глава 3
ПОДСМАТРИВАЮЩИЙ
Расставшись
В электричку по случаю часа пик набилось довольно много народу, и всю дорогу до Вырицы я простоял в прокуренном тамбуре, пытаясь в своих очках без диоптрий читать купленную на платформе газету. Из массы людей, каждый день возвращавшихся этим маршрутом со службы, я не выделялся ничем и вполне походил на этакого зачуханного интеллигентика, отправившегося после работы на дачу – проверить, не покопали ли местные люмпены у него на участке картошку.
В Вырице возле вокзала я зашел в павильон, торговавший дешевыми тряпками, и придирчиво оценил себя в полный рост в высокое зеркало. Вроде бы, все хорошо. Все гармонично. Никакого диссонанса в одежде, если не брать в расчет почти новые дорогие кроссовки – оригинальный «Рибок», купленный неделю назад на Невском проспекте. Рядовым труженикам государственной сферы подобное не по карману, а именно такой труженик сейчас и взирал на меня из зеркала через свои несуразные окуляры. Оставалось надеяться, что местные стражи порядка, если вдруг очутятся у меня на пути, будут не столь прозорливы, чтоб обратить внимание на то, что у невзрачного на первый взгляд мужичка на ноги натянуты сто пятьдесят долларов. Да и сдались им, мусорам, мои ноги. В первую очередь они будут пялиться на лицо – в очках без диоптрий и с недоразвитой бороденкой.
М-да! Когда-то я выглядел куда импозантнее.
Я вышел из павильона и, сообразив, что вне зависимости о того будут на даче менты или нет, поход в гости к Наталье сегодня для меня неизбежен, купил в соседнем ларьке шоколадный набор и вафельный тортик. И пошагал – конечно, не торными тропами, а окольным путем – в направлении своей паленой фазенды. До нее предстояло пройти километров пять-шесть.
И при этом у меня оставался один нерешенный вопрос: откуда буду вести наблюдение? Вроде, для этого есть идеальное место – лесок, отстоящий от дачи примерно на полкилометра и отделенный от нее неубранным полем турнепса. Но что, если те, кто охотится на меня, относятся к своим обязанностям щепетильно и к тому же не дураки? Тогда нетрудно предположить, что встреча подготовлена не только на даче, но и в этом «идеальном для наблюдения месте». А потому соваться туда очень
Но проблема-то в том, что сунуться больше и некуда. Мой дом открыт для обозрения только с одной стороны – из этого, будь он неладен, лесочка, где меня может дожидаться засада. Но выбора нет, остается идти только туда. И очень надеяться, что там нет никаких неприятных сюрпризов.
На часах была половина девятого, и уже вовсю начинало смеркаться, когда я, стараясь красться неслышно, наконец вышел на точку, откуда в бинокль моя дача просматривалась так, будто я наблюдал за ней с десяти метров. И никакой засады, конечно, не было. В смысле, не на фазенде, а там, откуда я в этот момент пялился на нее в сорокакратный «Призматик», хоронясь за кустами промеж двух поваленных трухлявых берез.
Времени на наблюдения у меня чуть более часа. Потом должно стемнеть. Не попробовать ли тогда подобраться к даче поближе? Или идти туда совершенно спокойно, закончив игры в разведчика и приняв за рабочую версию то, что никакими ментами там и не пахнет? Или сразу отправляться к Наталье, отложив вторую серию наблюдений на завтра? Что делать? Что делать уже через час? Я это пока так и не решил, тщательно, метр за метром осматривая в бинокль дом и участок.
Что не так? Что изменилось? Что сейчас не на том месте, на котором я оставил сегодняшним утром? Эх, если бы еще и помнить, что и где я, далеко не педант, побросал, отправляясь в Курорт!
Та-а-ак… Легкие ситцевые занавески на окнах были точно раздвинуты. Правильно. На крыльце валяется веник – я его бросил там еще неделю назад, когда затеял уборку в избе. На гаражных воротах, под куском старой камеры, предохраняющим от дождя, должен болтаться огромный амбарный замок, ржавый и неуступчивый, – наверное, так и продолжает болтаться там, где ему положено. Менты, какими бы они ни были профи, все равно не смогли бы его открыть. Еще один замок – поменьше и поаккуратнее – как прежде висит на двери. Калитка закрыта на простую деревянную вертушку, ворота в заборе подперты большим чурбаком. Вроде, идеальный порядок, в мое отсутствие не нарушенный ни бродягами, ни мусорами. И все ж меня не покидало предчувствие, что на даче что-то не так. И предчувствие меня не обмануло.
Сначала мне показалось, что чуть шелохнулась одна из занавесок. Словно от легкого дуновения ветерка. Так, будто кто-то, находящийся в этот момент внутри дома, ее случайно задел.
«Или мне это просто приглючило? – задумался я, напряженно вглядываясь в безжизненные темные окна. – Сам себя убедил в том, что увидел то, чего ждал? Выдал желаемое – вернее, нежеланное – за действительное?» И я уже почти убедил себя в том, что это на самом деле так, когда другой признак того, что на даче есть посторонние, настолько явно бросился мне в глаза, что никак не мог оказаться галлюцинацией.
К тому моменту уже почти стемнело, и на безоблачном небе выступила богатая звездная россыпь. Чтобы немного передохнуть, я оторвался от окуляров бинокля и поискал глазами луну. Потом сообразил, что сейчас только начало месяца и на небе ее быть не должно. Разве что ее жалкий обрубок, но он меня совершенно не волновал. Зато волновало другое: попытаться или не попытаться сейчас подобраться поближе к даче? Пора было прийти к какому-нибудь решению. Не сидеть же в этих кустах всю ночь! В конце концов, в рюкзачке истекает срок годности купленного для похода в гости к Наташке торта!
«Понаблюдаю еще пять минут, а там будет видно», – решил я, вновь приник глазами к окулярам бинокля, с трудом, несмотря на просветленную оптику, поймал в объективы предмет наблюдения. И как раз вовремя для того, чтоб зафиксировать, как за одним из окон ярко вспыхнул маленький огонек – наверное, от спички или от зажигалки, – почти сразу потух, но ему на смену тут же пришла красная точка тлеющей сигареты.
Дальше за дачей можно было не наблюдать.
«Что, недоноски, посмолить захотелось? А как же инструкция, по которой курить на посту запрещается? А как же стремление заслужить благодарность за поимку опасного рецидивиста? А как же начальство, которое завтра обеспечит вам целый мешок звездюлей?» – злорадно подумал я и принялся убирать бинокль в футляр.