Без Отечества…
Шрифт:
В Москве сидят те, кого с большой натяжкой можно назвать центристами. Это как бы наследники Временного Правительства, а как бы и не совсем… и там, между прочим, никто не говорил о выходе из войны!
Фронт хотя и прорвался, но какие-то части, верные Временному Правительству, на линии соприкосновения с германцами присутствуют. Местами даже продуктивно.
Не менее интересно в Германии, которая капитулировала, но при этом её части во время капитуляции стояли во Франции и Бельгии[v]! Страна капитулировала, но не проиграла…
Капитулировавшая (но не проигравшая!) Германия ещё где-то держит фронт, а например, в Прибалтике, её части стали гарантом независимости новорожденных стран. Причём, что интересно, по распоряжению правительств Антанты!
О таком интересно читать и необыкновенно увлекательно разбирать хитросплетения политики, случайностей и грубой обыденности. Но жить… честно скажу, не очень хочется. Мне бы чего-нибудь поспокойней.
Правительство большевиков в Петрограде страны Антанты, да и все прочие, не признали, и признавать, судя по всему, не собираются. А Москва?!
Если в Москве сидит законное правительство, то…
… Россия автоматически становится страной-победительницей! А это, черт дери, меняет если не всё, то очень многое!
Начиная с того, что не будет похабного Брестского мира. Мало?!
Это был жесточайший удар по репутации и экономике. Была потеря своих, исконных территорий, болезненно сказавшаяся на самолюбии нации, и вследствие этого появился реваншизм!
А если нет? Если Россия станет пусть формально, но победительницей?
Не будет Босфора и Дарданелл, русских стягов в Константинополе и креста на Святой Софии. Да право, было ли когда это, иначе чем в горячечных мечтах?! Все эти устные договорённости с союзниками и секретные протоколы, обставленные сотнями условий… Даже не смешно, право слово.
Но не будет и Брестского мира, национального унижения, и возможно (только возможно!) Гражданская Война окажется не такой ожесточённой. Просто потому, что меньше поводов, противоборствующих сторон, разрухи, эпидемий.
Отпустить! Отпустить Закавказье, Туркестан, Финляндию и далее, оформив их выход де-юре, не призывая вернуть и покарать сепаратистов. Оформить должным образом территориальные границы и взаимные долги…
… что открывает очень интересные возможности для дипломатии и торга. Экономические и политические связи, они же так просто, в одночасье, не рвутся. А родственные? Ох, не стоит их сбрасывать со счетов…
А отпустить тот же Туркестан... и что? Хуже станет? Неужели?
Больше не нужно будет вкладываться в строительство железных дорог, школ, гарнизонов и больниц, содержание чиновников и прочее. России, будь она Империей или Республикой, нужен только хлопок и полезные ископаемые, чёрт подери!
Сами, всё сами. Хорошо ли, плохо ли… сами. А закупать сырьё и подкупать местные элиты, не вкладываясь в инфраструктуру, много выгодней!
А престиж Державы… Право слово, а должен ли он опираться на штыки и стоптанные сапоги русского солдата?
Всё это и многое другое обсуждается сейчас на страницах французских газет. Врут необыкновенно! А уж просто рассуждения с позиции франкоцентризма, без учёта чужих мнений и интересов, это вообще как норма. Но рассуждают. Анализируют. Думают.
А тут я… Русский и некоторым образом — причастный к политике. Газетам я не особенно интересен, хотя несколько интервью у меня взяли, более всего напирая на «Хельсингскую резню», да на речь о «Говорящих задницах», ставшую некоторым образом знаменитой.
Сомнительная известность, как ни крути! Думаю вот, получится у меня трансформировать её в политический капитал или нет? А может быть, и ну её к чёрту!?
Вытираясь после душа, глянул на себя в зеркало и пожал плечами, не найдя в себе решительно ничего интересного.
— Вот и пойми этих женщин…
Одеваться не стал — жарко, ограничившись обвязанным вокруг бёдер полотенцем, и вышел из ванной. Валери тут же юркнула в открывшуюся дверь, одарив коротким, но очень страстным поцелуем.
— Бесстыдник, — одобрительно сказала Анна, по-кошачьи потянувшись на кровати всем телом и демонстрируя золотистую шёрстку лобка и подмышек. Хмыкнув, не стал отвечать на подначку. Нормы морали у… хм, нашей девушки довольно-таки своеобразные, успел уже убедиться.
Поведя плечами, в последний момент придержал падающее полотенце, но расшалившаяся Анна, подскочив, стащила его вниз, и дразнясь, высунула язык. Розовый…
Вспомнив, что она вытворяла этим самым языком пятнадцать минут назад, я повернулся к ней, вопросительно вздёрнув бровь.
— Не-не-не! — зачастила она и бросила полотенце назад, спешно накидывая на себя халат, — Хватит! Было невероятно хорошо, но ты мне всё натёр!
Пожав плечами, снова оборачиваюсь полотенцем. Нет, я не… в общем, вполне среднестатистический, разве что вследствие молодости изрядно… хм, боевит.
Но Анна несколько опрометчиво сказала, что женщины одними только руками могут вознести подругу на вершину… Пришлось доказывать, что мужчины могут ничуть не хуже, и что кроме рук, у них есть и другие достоинства. Хм… достоинство.
… увлеклись экспериментами.
— Валер говорила, у тебя с квартирной хозяйкой проблемы? — поинтересовалась Анна, усевшись на оттоманку и подбирая под себя босые ноги.
— Не то чтобы серьёзные… — неопределённо ответил я, не желая делиться своими проблемами.
— А съехать? — она склонила набок красивую голову, украшенную копной золотых волос.
— Куда? — вопросом на вопрос ответил я, — Студенты по случаю летних вакаций разъехались, но взамен приехали иммигранты.
— Немного…