Без памяти влюбленная
Шрифт:
— Женщина.
Она улыбнулась своей лукавой улыбкой, и его пульс заметно участился.
— Секс, — игриво проговорила она.
— Мадж! — воскликнул он и с укором посмотрел на нее.
Она весело рассмеялась, не обратив внимания на строгие нотки в его голосе:
— Тебе надо было сказать; «Конечно, дорогая!»
Ему стоило больших трудов усидеть на месте и не поцеловать ее.
— Хорошо, хорошо, — торопливо сказала она, заметив его серьезный взгляд. — Продолжим.
—
— Мама, — ответила она.
— Отец, — сказал он.
В ответ она тихо вскрикнула и взглянула на Кэйла округлившимися глазами.
— В чем дело? — спросил он.
Мадж прикусила нижнюю губу.
— Первое, что пришло мне в голову, было «вор»!
Она помрачнела, и Кэйл засомневался, стоит ли продолжать испытание дальше.
Но Мадж почти тут же замахала на него руками, чтобы он не останавливался.
— Вор, — проговорил он.
— Искусство, — ответила она.
— Музей, — сказал Кэйл.
Она помрачнела еще сильнее.
— Подробный план.
Каким образом слово «музей» ассоциировалось у нее со словами «подробный план», Кэйл объяснить себе не мог, но ее ответ заинтриговал его.
— План здания, — сказал он.
— Система охраны.
— Система охраны? — переспросил он.
— Да, — кивнула она. — План здания нужен для того, чтобы определить, как располагается охранная система музея.
Какие странные вещи она мне рассказала, подумал он и почувствовал, что начинает нервничать.
— Давай прекратим это, Мадж.
— Ни за что! — возразила она. — Я хочу знать, чем все это кончится!
Он все еще сомневался, стоит ли продолжать игру.
— Воля твоя, — подумав, наконец сказал он, но про себя решил использовать слова, далекие от криминалистики. — Животное.
— Какое еще животное? Что ему делать в современных охранных системах? — возмутилась она.
— Ну что ты, шуток не понимаешь, Мадж?
Она откашлялась, но глаза смотрели настороженно.
— Ладно. Собака.
— Кошка, — продолжал он.
Она посмотрела на него так, что он заволновался.
— В чем дело? — тихо спросил он.
— Взломщик, — четко проговорила она. Ее взгляд стал печальным, глаза из бирюзовых сделались темно-синими. — О, Кэйл! Мне кажется, что мой отец был ловким и осторожным, как кошка… взломщиком!
Кэйл хотел рассмеяться, но ее голос был слишком грустным.
— Ты шутишь? — спросил он, хотя все больше убеждался, что она говорила совершенно серьезно.
— Нет, не шучу. Вдумайся в то, что я тебе сейчас скажу. — Она схватила диванную подушку и прижала ее к груди. — Эти сны снятся мне неспроста, потому
Она отвернулась и тихо проговорила:
— Из-за него я и попалась.
— Нет! — Он вскочил с дивана и начал быстро ходить из угла в угол. — Не принимай это всерьез!
— Почему? — возразила она. — Я помню стеклянную стену, меня куда-то ведут. Отец просит у меня прощения, а я обмерла от страха за него, так как ему было опасно оставаться там.
— Где там, Мадж? — Он перестал шагать из угла в угол и, остановившись, посмотрел ей прямо в лицо. — Где все это происходило? — спросил он.
Хотя не сомневался, что уже знает ответ. Он хотел, чтобы она развеяла его подозрения, которые закрались в его голову после того, как она рассказала ему о стеклянной стене в тот вечер, когда он ушел на ночное дежурство.
— В тюрьме.
Кэйл стоял в середине гостиной и смотрел на нее как на умалишенную. А что ей оставалось делать, если воспоминания, всплывшие в ее памяти, были слишком живыми и яркими, чтобы усомниться в их правдивости?
Он не сводил с нее глаз, и она видела, насколько он потрясен услышанным.
— Ну нет, я на это не куплюсь! Этого не может быть! Это не та Мадж, которую я знаю!
— Я бы рада тебя разуверить, да не могу.
Он обошел стол и сел рядом с ней на кожаный диван.
— Когда ты впервые рассказала о стеклянной стене, я тоже пришел к выводу, что это тюрьма, но так и не смог в это поверить.
Она по достоинству оценила его попытку морально поддержать ее, но на деле все было гораздо сложнее.
— Я училась этому ремеслу… у непревзойденного похитителя драгоценностей Джеймса Лярю.
Кэйл слушал ее с открытым ртом.
Она понимала, что он сейчас чувствует.
— Постой! Ты сказала, что училась ремеслу. Ты имела в виду воровство? — спросил он.
Как ни тяжело ей было это сделать, она кивнула головой. Господь помог ей, и память стала постепенно возвращаться к ней, но сейчас она хотела одного: чтоб эту чертову память отшибло навсегда!
— Мы работали вместе. Он называл это семейным бизнесом.
— А кем была твоя мать? Главарем банды?
Мадж постаралась пропустить едкую насмешку мимо ушей, однако Кэйла она не винила. В конце концов, она сама только что призналась ему, что принадлежит к преступному миру.
— Вроде бы ее не было, — печально проговорила она. Родители развелись или мама умерла? — пронеслось у нее в голове, но ответа не последовало, и она ощутила горечь невосполнимой потери.
— Как ты оказалась в тюрьме, Мадж?
Она провела пальцем по шву диванной подушки, которая лежала у нее на коленях.