Без пощады
Шрифт:
— Не только немножко, а полностью. Если бы не он, я и по сей день сидел бы в Лиднее. А вот теперь он и сам попал туда. Но я думаю, ему недолго там быть, если то, что я сам слышал, верно…
— А что ты слышал, Роб?
— Да я познакомился с теми, кто на днях побывал в Лиднее и принес оттуда слухи, что парламент выгнал из Лондона короля и повернул теперь все по-своему. Если это окажется верным, то ведь и лорду Уинтору недолго осталось своевольничать. Мы, форестерцы, покажем ему теперь то, что он не привык видеть. Нам поможет один человек. Быть может, он и станет у нас во главе всех.
— Кто же это, Роб?
— Это один из настоящих друзей народа. Он только
— О, я знаю, о ком ты говоришь! — воскликнула девушка. — О сэре Ричарде Уольвейне, верно?
— Совершенно верно, Уинни. Он самый и есть. А ты разве знаешь его?
— Знаю. Он прежде часто бывал в Холлимиде, чуть ли не каждый день. И как, бывало, едет мимо нас, непременно остановится, чтобы поговорить с Джеком. Думается, кое-кто в Холлимиде помнит его еще лучше меня.
— Кто же именно?
— Старшая дочка мистера Поуэля, мисс Сабрина. Я это знаю по секрету от их прислуги.
Девушка пустилась в подробности, не забыв упомянуть о слуге сэра Ричарда, Губерте, который, по ее словам, тоже не упускал случая «почесать язык» с ее братом. Эти подробности заставили было Роба нахмуриться, но он превозмог себя и, не высказав мелькнувшего у него ревнивого подозрения, заговорил с девушкой более теплым тоном:
— Ну, вот, дорогая Уинни, — продолжал он беседу, — этот самый сэр Ричард, как мне говорили, начинает набирать солдат для парламента. Если это правда, то одним из этих солдат, и, наверное, не худшим, будет и Роб Уайльд. Надеюсь, что он в грязь лицом не ударит.
— О, ты будешь самым храбрым из всех, милый Роб! — вскричала девушка.
И в пламенном порыве она бросилась своему собеседнику на шею, покрывая его лицо жгучими поцелуями.
Весь дрожа от блаженства, Роб отвечал девушке такой же бурной лаской, до боли стиснув ее в своих мощных объятиях, хотя она и сама была не из хрупких. Но вдруг он разжал руки, к чему-то прислушиваясь. Его примеру последовала и девушка. Тонкий слух лесного браконьера не обманул Роба: со стороны Руардина ясно слышался топот, по крайней мере, двух лошадей. Может статься, это были друзья, но, быть может, и враги. Совесть человека, промышлявшего чужой дичью и вдобавок еще убежавшего из тюрьмы, подсказывала, что это скорее всего враги. Поэтому первым движением Роба было броситься назад в кусты и оставить девушку одну на дороге; ее, наверное, никто не тронет. Но, пока он будет карабкаться на крутой откос, к месту, где густо разросся кустарник и можно укрыться, всадники легко увидят его. Они неслись вскачь и в любое мгновение могли их обнаружить. К счастью, Роб заметил в противоположном откосе покрытый сорняком пролом и вспомнил, что это, должно быть, вход в старые, давно заброшенные каменоломни, где когда-то добывался известняк. Недолго думая, он схватил девушку за руку и увлек за собой в пролом. Уинифреда поняла, в чем дело, и доверчиво последовала за ним.
Но было поздно. Ехавший впереди всадник — Реджинальд Тревор — успел заметить беглецов и пустил своего коня вслед за ними. Через минуту, не слезая с седла, так как пролом был достаточно высок и широк для лошади со всадником, преследователь очутился в обширной каменоломне, лицом к лицу с Робом и его возлюбленной. Видя, что их попытка скрыться не удалась, молодые люди остановились и стали ожидать преследователя.
— А, это ты, мой милый великан! — весело закричал Реджинальд, окидывая беглецов насмешливым взглядом. — А с тобой сестрица Джека-Прыгуна. Знаю и их обоих. В любовь, что ли, вы тут играете? Ха-ха-ха! Парочка подобралась на славу… Жаль, что мне невольно пришлось
— Как бы вам не пришлось нарушить ваше слово, — спокойно сказал Роб, вытаскивая из-под кафтана длинный складной нож и готовясь к защите.
Это было полной неожиданностью для королевского офицера, не предвидевшего сопротивления. Не показав, однако, и вида, что удивлен, Реджинальд направил коня прямо на браконьера с очевидной целью опрокинуть его и взмахнул саблей для удара.
Но нанести удар ему не удалось. Роб быстро бросился вперед и вонзил лезвие своего ножа прямо в ноздрю белому коню, который, пронзительно заржав от боли, поднялся на дыбы и обернулся кругом. Это сразу отдало офицера во власть того, над кем он только что смеялся, и в следующее мгновение он почувствовал, как железные руки обхватили его и стащили с седла.
Слуга Реджинальда не оставался праздным зрителем и поспешил на помощь своему господину. Но едва он успел приблизиться с обнаженным кортиком, как Уинифреда, на которую слуга не обратил было никакого внимания, тигрицей набросилась на него, сдернула с лошади и швырнула на землю. Таким образом, не прошло и нескольких минут, как офицер и его слуга, обезоруженные и спешенные, очутились в плену у своих почти безоружных противников.
Вдоволь насмеявшись над своими пленниками, Роб, наконец, сказал:
— Я отпущу вас обоих, если вы дадите мне слово, что не станете злоупотреблять моим великодушием и не нападете снова на меня… Впрочем, — прервал он сам себя, — от этой опасности я на время могу избавиться и другим способом… Вот, смотрите! — продолжал он, ломая на куски шпагу и кортик пленников и бросая обломки им под ноги. — Теперь можете сесть на лошадей и продолжать свой путь, — с насмешливым поклоном заключил браконьер, отступая назад.
Королевский офицер молча встал, помог своему слуге подняться на ноги и сесть в седло, потом сел и сам на свою лошадь, все еще дрожавшую от боли, в то время как из носа ее текла кровь. После этого господин и слуга поспешили выбраться из пещеры, где все произошло иначе, чем они ожидали, когда въезжали в нее, и пустились прямо к дороге.
— Ну, на время мы от них избавились, Уинни! — произнес Роб, глядя вслед исчезающим за поворотом всадникам. — А ловко мы с ними расправились, ха-ха-ха! Но, разумеется, этим дело не кончится, и нам немало придется еще повозиться с этими франтами… Впрочем, быть может, мы и одолеем их, как ты думаешь, Уинни, а?
— Конечно, милый Роб! Бог нам поможет! — убежденно ответила девушка, снова бросаясь в крепкие объятия своего возлюбленного.
Глава IX. ПОДГОТОВКА К БУДУЩЕМУ
Хотя дошедший до Роба Уайльда слух о том, что парламент будто бы выгнал короля из Лондона, и был преувеличен, но доля правды в нем все-таки была. Действительно, встретив со стороны парламента довольно сильный отпор в своем смелом стремлении не считаться с конституцией, Карл почувствовал себя в столице крайне неуютно. Мало того, поговаривали, что парламент хочет ограничить власть и королевы, отчего эта тонкая интриганка находилась теперь в растерянности; она поняла шаткость тех прав, которые привыкла считать незыблемыми и неприкосновенными.