Без Поводыря
Шрифт:
– Наш государь, Миша, – безуспешно пытаясь унять бьющееся, как дикая птица в клетке, сердце, выговорил я, – весьма разумен и мудр. Это поистине судьбоносное для востока страны решение! Начало великого транссибирского пути, который свяжет два великих океана!
– Ха! Ни хрена ж себе… – выдохнул, под дружный хохот всех моих гостей, бравый Владимир Барятинский.
– А я вам говорил, Володя. Дайте этому Лерхе палец – он непременно постарается откусить руку по локоть, – утирая слезы из уголка глаза, сквозь
– Эх, – горько вздохнул я. – Ваши слова, Николай Александрович, да Богу в уши бы! Как было бы здорово…
Чем, естественно, вызвал новое обострение хорошего настроения у всех присутствующих. И пока гости смеялись, жестом подозвал растерянно выглядевшего Карбышева и прошептал ему на ухо несколько слов. Тот аккуратно, как бомбу, положил царский рескрипт мне на одеяло и вышел из спальни.
– Коли так, ваше высочество, то и у меня будет вам подарок, – втиснулся я в первую же образовавшуюся паузу. – Только прежде позвольте вопрос? Скажите, что теперь будет с горным правлением?
– Это вы к чему? – в один миг вернув серьезное выражение лица, нахмурился Николай.
– Я, ваше императорское высочество, желал бы видеть в вашем краю порядок и единообразие в управлении. В Томске, смею надеяться, уже удалось покончить с разного рода злоупотреблениями…
– Да-да. Этот ваш Фонд! Наслышан. И дозволяю расширить это благое начинание на прочие области и губернии наместничества. Подготовьте потребные документы, я подпишу.
– Это хорошо, – кивнул я. – Однако же деятельность барнаульских начальников…
– Летом там примется за работу особая сыскная команда. Жандармы и чины контрольной палаты. Вы довольны?
– И это хорошо, – вынужден был я признать, наблюдая тем не менее явное недовольство на лице начальства. – Значит, есть все-таки шанс, что какая-то часть горных инженеров окажется свободной от исправления должности гражданских чиновников.
– Вполне может статься, – не слишком, впрочем, решительно согласился царевич.
– Тогда мой подарок непременно окажется к месту, – разулыбался я. И Миша вернулся так вовремя!
– Вот мой ответный подарок, Николай Александрович, – указал я на серый неряшливый булыжник, который Карбышев пристроил у меня на постели.
– Что это? – даже слегка привстав от любопытства, удивленно спросила Дагмара.
– Это, ваше высочество, серебряный самородок. В этом камне – не меньше трети чистого серебра. Изрядная часть свинца и меди, а остальное – пустая порода. И большая часть найденного моими людьми месторождения – необычайно, знаете ли, богатого – возлегает прямо на поверхности. Там даже слишком уж глубокие шахты рыть не придется.
– И сколько же, вы полагаете, можно там за год добывать?
– Думается мне, никак не меньше
– По меньшей мере миллион рублей, – кивнул цесаревич. Протянул руку и взял с одеяла камень. – Так вот о чем она говорила…
– Кто? – Мне даже показалось, что я неверно его расслышал.
– Эта ваша… Сумасшедшая. Как ее там…
– Мы днями посещали Алексеевский монастырь, – от волнения в речи Дагмары прорезался резкий скандинавский акцент. – И у входа нас остановила эта… женщина.
– Домна Карловна? – уже зная ответ, все-таки спросил я. – Она вам что-то подарила?
– Она сказала… Эта юродивая…
– Она говорит по-французски, – вскинув брови, перебил жену Никса. – Представляете! Нищенка совершенно легко говорит по-французски!
– И по-немецки, – обрадовал я его. – Она обычно что-то дарит.
– Эта ваша…
– Домна Карловна, – напомнил я.
– Мадам Домна пообещала каждому из нас по подарку. Сказала, что все получат желаемое и что мы верно сделали, приехав в Сибирь. Минни она обещала…
– Гм… Она заявила, что здесь у нас родится будущий император, – слегка порозовев от смущения, улыбнулась Дагмара. – А Никсе она напророчила… Ваша юродивая сказала, что он здесь перестанет болеть.
– И еще она заявила, что наибольший подарок преподнесет нам здешняя сибирская земля, – нежно пожимая руку жены, улыбнулся наместник. – Судя по вашим лицам, господа, я начинаю подозревать, будто бы прежде все ее прорицания сбывались?!
– Именно так, ваше императорское высочество, – поклонился Карбышев.
– Мистика какая-то, – крякнул князь.
– Именно – мистика, Володя, – согласился я. – Мне она тоже вещала. И знаешь, все именно так и свершилось.
– Но ведь это же славно, господа! – вспыхнули глаза молодой великой княгини. – Слава Господу, она не обещала никакой беды. И о земляном подарке не солгала. Вот же он…
– Вы, верно, Герман, берегли эту пещеру Али-Бабы для себя?
– Нет, Николай Александрович. Как я мог?! Да и не по силам мне этакое великое дело. Дорогу к «пещере» мы почти выстроили, но там ведь еще и люди горным наукам обученные нужны. И шахтеры, и плавильный завод…
– Тем не менее я думаю передать вам десятую часть будущих акций нашего предприятия. Это будет справедливо.
– Как вам будет угодно, ваше высочество. Не смею противиться вашей воле.
– Ну еще бы! – рыкнул адъютант. Чем вызвал очередную волну смеха.
– И вот еще что, господин председатель, – строго сказал Николай и улыбнулся. А учитывая то, что он к тому времени успел подняться, я должен был догадаться, что высочайшее посещение больного заканчивается. – Не вздумайте сбривать эту вашу бороду! Нам кажется, что она как нельзя лучше…