Без права на любовь
Шрифт:
— Обычные люди тоже являются источниками силы, но в магах, разумеется, энергии в десятки, а то и в сотни раз больше. Адепты Ордена предпочитают действовать через боль и страх, так больше энергии удается выкачать, так энергия в человеческом теле быстрее восстанавливается, а значит, источник можно использовать не один раз. Неслучайно в прошлые века в Эрлии зверствовала инквизиция… После присоединения провинции к Империи, Орден Духа запретили, начались гонения на его адептов. До недавнего времени я был уверен, что заразу удалось выжечь с корнем.
От рассказа
— Значит, Дэн… Его пытают?.. — прошептала я.
— Не знаю. Надеюсь, до этого не дошло. Тхаомагов гораздо меньше, чем одаренных, активные боевые действия не ведутся, особой потребности в силе быть не должно. Я могу надеться… Шаршах! Я могу только надеться, что Дэна лишь допрашивают, у Иргуса нет явных доказательств нашей вины, и я смогу вытащить друга из тюрьмы, пока не станет поздно… Именно поэтому, Алана, я должен встать на ноги как можно быстрее.
— Если быстро выздоровеешь, возникнут вопросы. Придворный маг успел оценить твое состояние. С такими повреждениями обычному человеку на восстановление понадобилось бы несколько недель, как минимум. И то, не исключено, что без вмешательства мага человек не остался бы калекой.
— У меня нет выбора.
— Одно не могу понять, к чему такие сложности? Почему кто-то вообще практикует магию духа?
— Видишь ли, какое дело. Для того чтобы стать тхаомагом, дар не нужен. Магом духа может стать любой, требуется лишь некая гибкость сознания, возможность переносить боль и вера само собой.
— Вот именно — вера! Они ведь служат богу! Разве в священной книге не написано про всепрощение, про…
— Есть религия для масс, а есть для избранных.
— Но… мы же все одной веры… — я никак не могла успокоиться и свыкнуться с мыслью, что некоторые священники на самом деле изверги и палачи.
— Не совсем. Адепты Ордена верят, что бог един, мы же выделяем три ипостаси.
— Какая разница!
— На самом деле не такая уж и маленькая. Адепты Ордена Духа считают остальных заблудшими овцами, а овец можно резать, снимать с них шкуру. Особенно яро они ненавидят людей, способных черпать силу извне, считают, что те воруют силу у самого бога, нарушают естественный порядок вещей и приближают конец света. Фанатики, что с них взять.
Мне подумалось, что дело не только в фанатичной вере, но и в зависти. Ведь с даром нужно родиться, а магом духа может стать практически любой.
— И теперь этот Орден официально разрешен?
— Да. А еще Эрлия фактически получила независимость. Орлин-Хэйн, думается, тоже недолго будет находиться в составе Империи.
— О… — выдохнула я.
Полученную информацию надо было обдумать. Размах и продуманность действий заговорщиков впечатляли.
Марта
Заметив, что Ферт пытается приподняться на локтях, я мягко придавила его к столу.
— Даже не думай, — прошипела я. — Сама тебя покормлю.
— И без посторонней помощи справлюсь, — попытался воспротивиться виконт.
— Собрался спорить с лечащим врачом? Глупо. Недальновидно. А кто мне рассказывал, что хочет как можно быстрее встать на ноги?.. — склонившись так, что губы почти коснулись уха мужчины, горячо прошептала: — Я буду кормить тебя кашкой с ложечки. Как маленького. И даже не спорь, дорогой.
Домоправительница негромко кашлянула, привлекая внимание.
— Пожалуй, я пойду, — в нашу сторону женщина демонстративно не смотрела. — Если будет что-то нужно, позвоните в колокольчик.
Марта быстро вышла из комнаты.
Я уселась на стол, на котором лежал Ферт. Голову лорда с превеликой осторожностью устроила на своем бедре.
— Так удобно? — спросила я.
— Вполне… — в голосе виконта слышалась характерная хрипотца.
Мелькнула мысль, что за последние сутки я сделала все возможное, чтобы точка в моих с Шейраном отношениях превратилась в запятую. Так уж случается, когда дорогой тебе человек оказывается на грани жизни и смерти, приоритеты несколько меняются.
Зачерпнула половину ложки каши, поднесла ко рту виконта.
— Горячая, — предупредила я. — Не спеши.
Ел Ферт молча, а тоже все никак не могла придумать тему для разговора. Меж тем разрядить обстановку было необходимо.
— Знаешь, у тебя очень странная экономка, — сказала я, когда миска с кашей была уже ополовинена. — Вроде взрослая женщина, а ведет себя как непуганая девственница, ну или злобная старая дева — одно другому не мешает.
— Марта сирота из обедневшего дворянского рода. Сначала была компаньонкой моей матери, потом моей нянькой, теперь стала экономкой. У нее давно нет другой семьи, кроме моей.
— Это многое объясняет, — с умным видом кивнула я, отправляя в рот виконта очередную ложку каши. — Твоего отца я видела. А твоя мать, она какая?
— Она покончила с собой, когда мне было девять лет. По сути меня вырастила Марта.
Черт!.. Ведь могла бы догадаться, есть причина, почему Ферт никогда не говорит про родителей.
— Прости, Шейран.
Право, я не знала, что еще можно сказать в такой ситуации. Мою мать убили, а мать Шейрана убила сама себя. Если подумать, еще неизвестно, что страшнее.
— Спрашивай, — вырвал меня из размышлений нарочито спокойный голос виконта.