Без права на покой (сборник рассказов о милиции)
Шрифт:
— Фу ты, дьявол, весь бок отлежал. Давай-ка перевернемся, браток.
Все остальное Винокуров воспринимал так, словно оно происходило в кино. Бандиты рванулись на человеческие голоса и, не пытаясь выяснить, кто перед ними, вскинули оружие. Но прежде чем успели открыть огонь, сбоку, из-за куста шиповника, ударила предупредительная очередь...
— А ты, Винокуров, — сказал ему по возвращении в подразделение сержант, — парень-кремень.
Погибнуть не имел права
Выйдя на опушку, старшина огляделся. Рядом овраг. За
Вспомнилось. Вот так же уходило к горизонту вспаханное по весне поле. Правда, впереди лежал не овраг, а река шириною этак метров в полтораста. Да и сам он был лет на пятнадцать моложе.
На противоположном берегу Винокуров тогда заметил человека и, не доставая даже фотографии из кармана, сразу узнал его. Как не узнать! Тот с топором в руках гнался сейчас за женщиной. Вместе со своими друзьями, бывшими фронтовыми разведчиками Евгением Тузовым и Николаем Грачевым старшина разыскивал этого преступника уже несколько дней... Винокуров поднял пистолет и выстрелил в воздух. Человек на бегу обернулся и продолжал преследовать свою жертву. Понимал: прицельно бить не будут. В общем, сознавал свою неуязвимость. Ведь между ним и воинами внутренних войск лежала река, недавно сбросившая ледяной покров. И по ней, увлекаемые сильным течением, неслись бревна, много бревен. Шел молевой сплав леса. А лодок поблизости не видать.
Злоумышленник мгновенно все прикинул. Кроме одного. Александр Винокуров уже летел к нему, пружинисто перемахивая с одного бревна на другое. Смелость города берет! Однако скоро везение кончилось.
Он поскользнулся на осклизлой поверхности намокшей сосны, взмахнул руками, рухнул в воду. Тяжелый холод перехватил дыхание. Винокуров боролся, дважды его голова показалась на поверхности реки, затем исчезла. Но руки еще скользили по бревнам. Потом не стало видно и рук.
Теперь никто не мог помешать рецидивисту. Но когда в пьяном раже уже заносил он руку для удара, задыхающийся гневный голос у него за спиной скомандовал:
— От-тста-а-авить!.. Бросай... топор!
Бандит замер, оторопело вобрав разлохмаченную голову в широкие плечи. Выронил топор. Повернулся. Удивление, растерянность, страх отразились в его глазах. Не столько пистолет, направленный ему в грудь, сколько сам старшина, с которого в три ручья лилась вода, произвел на преступника сильнейшее парализующее воздействие.
— Я же сам видел, сам... — бормотал он и крутил головой, точно пытаясь освободиться от наваждения.
— Иди вперед! — оборвал его Винокуров. — Не оборачиваться!
Да, в тот раз он пошел было на дно, оглушенный ударом бревна. Но самообладание не покинуло его. Винокуров не имел права погибнуть. Не о себе мысль: «Задержать! Задержать врага!..»
Счастье на стороне отважных. В этом месте река делала крутой поворот, и течением его понесло к берегу. Вынырнув, он сумел оседлать два плывущих парой бревна. Остальное известно.
Купание в весенней
Года полтора он присматривался, что к чему, а потом, говоря его же словами, вошел во вкус. Как и раньше, коммунисту случается спасать людей. Только делается это теперь по-другому. Просто порой какого-то человека в чем-то нужно уберечь от самого себя, от нескладно сложившихся обстоятельств. Немало так называемых «трудных» парней, пройдя школу старшины Винокурова, школу воспитания характера, навсегда расстались с издержками инфантильности, легкомысленными поступками. В той или иной степени личность старшины, человека твердого, справедливого, порядочного, отразилась в каждом из них. Некоторые из его «крестников», уволившись в запас, поступают на службу в милицию. Вполне сознательно избирают они целью своей жизни дело, которому Александр Филимонович остается верен и по сей день.
По лезвию ножа
Взвод, где прежде служил и которым затем командовал Александр Винокуров, привлекался для выполнения наиболее ответственных заданий. Означало это, что каждый из солдат и сержантов в любое время суток, в пургу и зной, в дождь и ясную погоду должен быть в готовности вступить в вооруженную борьбу. Через казарму, деревянный фундамент которой покоился на вбитых в болотистую почву лиственничных сваях, через сработанные из березовых досок строевой плац и спортивную площадку их военного городка проходила невидимая глазу, не обозначенная на картах граница советского закона, безнаказанно нарушить которую не дано было никому.
Не случайно ротой, в которую входил взвод, командовал старший лейтенант Анатолий Захаров. Большинство его подчиненных, как и он сам, прошли проверку огнем Великой Отечественной. Тот факт, что невозмутимый, крепко скроенный волжанин пришелся здесь ко двору, говорит о многом. В отличие от своих друзей Александру не пришлось воевать с гитлеровцами. Зато встречаться лицом к лицу с перелицевавшимися недобитками фашизма приходилось не раз. За шестнадцать лет службы он участвовал в задержании тридцати шести готовых на все бандитов. Половину из этого числа обезвредил лично.
За мужество и отвагу Александр Филимонович Винокуров в мирное время награжден орденом Красной Звезды. Имя его Занесено в книгу Почета Министерства внутренних дел СССР.
...Легких схваток не бывает. Но самой тяжелой помнится ему та, в которой нельзя было раскрыть свое подлинное лицо и применить силу и оружие прежде, чем это попытается сделать противник.
В один из поздних весенних дней, когда яростная стихия таежных рек постепенно пошла на убыль, командир взвода старшина Винокуров появился в рабочем поселке, где располагалось управление леспромхоза. Стало известно, что здесь под личиною честного труженика укрывается бывший командир батальона бендеровцев. Руки его обагрены кровью многих советских людей.