Без права на реабилитацию. Часть 1

Войцеховский Александр Александрович

Украинка Ева дважды выходила замуж за украинцев. От первого брака имела сына калеку. Ее мужья умерли, и она в третий раз вышла замуж за поляка — моего двоюродного брата Леона Рубиновского. Венчалась в костеле. От этого брака также имела сына. В присутствии Евы и ее детей бандеровцы убили Рубиновского. Младшего сына 1617 лет забрали для того, чтобы он показывал дома поляков. Тот привел палачей в дом Павла Рубиновского. Бандиты принуждали его принять участие в убийстве Каролины Рубиновской, ее матери и троих детей. Но юноше удалось, сбежать. В отместку бандиты убили его брата калеку и всю семью Рубиновских.

Так я бегала целый день с двухлетней дочерью от дома к дому, от семьи к семье. Под вечер меня нашел муж и отвел в лес за кладбищем. Когда стемнело, муж привел мою мать и сестру

Язю. Украинцы из села Велимче принесли молоко для ребенка и провиант для взрослых.

Около 10 дней мы прятались в лесу. Все время нам оказывали помощь украинцы из села Велимче. Украинец Савлук прежде всего отвел мою мать и сестру Язю в г. Ратно. Через несколько дней другой украинец, фамилии которого не помню, по-уличному его звали Хрипучий Роман, перевел меня с ребенком, мужа и его двоюродного брата в Ратно. Здесь всеми нами занимался украинец по фамилии Козел и его жена [4].

Несколько лет назад в Киеве состоялась представительная встреча общественности (избирателей) с народными депутатами Украины. Присутствовали в большинстве люди в возрасте 25–30 лет. Выступавшие народные избранники говорили много и темпераментно: о "демократическом обустройстве Украины; о достигнутых больших успехах во внутренней и международной политике; рисовали экономические достижения", касались реорганизации Вооруженных Сил, борьбы с организованной преступностью… Но вот поднялся известный депутат, принял артистическую позу, самодовольно погладил седеющую бороду, окинул зал зорким взглядом, слегка откашлялся и начал говорить. Учитывая, что в зале много молодежи, оратор начал в "патриотическом духе" убеждать аудиторию, какие невзгоды терпела Украина от "имперского большевистского произвола".

Затем, как бы между прочим, заговорил об известном командире партизанского соединения Д. Н. Медведеве. "Мы с вами, — продолжал народный избранник, — когда-то боготворили Медведева. А знаете ли вы, что на Ровненщине его банда грабила украинский народ, сжигала целые села и поголовно убивала всех жителей". Считая, что достаточно "промыл" мозги присутствовавших, он с чувством собственного удовлетворения передал слово очередному оратору.

Подумалось, откуда у этого человека столько желчи и зла на все советское. Его выступление затронуло за живое моего товарища, бывшего партизана, лично знавшего Дмитрия Николаевича как храброго и рассудительного командира, скромного, немногословного и доброго человека.

А ведь каждому понятно, что партизанское движение (отряд или соединение) может действовать в тылу и бороться с противником только в том случае, когда оно опирается на местное население, получает от него материальную, моральную и информационную поддержку. Именно таким и было соединение Медведева, успешно выполнявшее возложенные на него задачи.

Осталось загадкой, откуда народный избранник почерпнул такую подлую и жестокую клевету. Приоткрыла тайну книга польского автора Ч. Пиотровского под названием "Кровавая жатва" [5]. Автор лично видел Д. Медведева, являлся свидетелем кровавых злодеяний оуновских банд в 1942–1943 гг. на территории Ровненской и Волынской областей. Оказалось, что все свои кровавые злодеяния оуновцы приписали советским партизанам.

Рассказывая о славных делах медведевцев, Пиотровский, родившийся и выросший в селе Гута Степанская Крстопольского района Ровненской области, поведал и о черных делах оуновцев. Один из его рассказов о семье Ступницких из соседнего села Рудня. В этом селе большинство жителей — Ступницкие. Они были польского происхождения, но давным-давно их предки приняли православие… Братья Степан и Григорий Ступницкие, молодые, пристойные и очень музыкальные ребята, женились на польках из Лидно. Уже в 1942 году местные украинские власти приказали таким семьям в Рудне принять православную веру, пригрозив смертью в случае отказа. Весной 1943 года Степану и Григорию приказали убить своих жен и их родителей. Братья Ступницкие сначала воспротивились этому. Но, поддавшись угрозам бандитов, сами стали бандитами. Степан собственноручно убил свою беременную жену, сына, тестя, тещу и двух сестер жены. Григорий ограничился убийством жены и дочери, а также избиением родителей жены. После этого

братья Ступницкие стали активными участниками оуновской банды. Степан погиб в одной из вооруженных стычек с членами польской самообороны, а Григория они поймали и расстреляли возле с. Гута Степанская…

И еще одна история, изложенная Пиотровским.

1943 год. В субботу утром, перед пасхой, к нам в село пришла очередная трагическая весть о массовом убийстве поляков в с. Янова Долина. Вблизи села находился карьер, где в течение многих лет добывался базальт. В период оккупации немцы возобновили добычу базальта. Карьер постоянно охраняла усиленная рота немецких солдат численностью сто человек. Они расположились в здании бывшей гостиницы рудника, обнесенной высоким дощатым забором и примыкавшей к домам местных жителей. Когда немцы заняли это здание под казарму, они в целях безопасности дополнительно оградили его по периметру колючей проволокой и сделали огневые позиции и бойницы в заборе. Большинство солдат роты якобы составляли литовцы, служившие в немецкой армии. Командный состав роты и часть солдат составляли немцы.

В Долине постоянно находился немецкий гарнизон, туда съехалось много поляков, спасающихся от разгула бандеровцев, надеясь на защиту со стороны немцев. Накануне нападения на данное поселение там собралось свыше 3 тысяч поляков.

Украинцы из близлежащих сел Злазно, Постойно, Поддужное, Головин, Берестовец, Ставок и других часто посещали там польские семьи, доставляли им продукты питания, которые обменивали на разные товары. Они предупреждали поляков об ожидаемом нападении оуновских банд с целью уничтожения всех жителей. Большинство поляков, находясь рядом с крупным немецким гарнизоном, просто не верили в это. До поляков дошла угроза "Сделаем ляхам кровавую пятницу". Знали об этом и немцы. Некоторые из них даже предупреждали поляков, чтобы те не ночевали в своих домах.

Атака бандеровских резунов на село, как и следовало ожидать, началась ночью в пасхальную пятницу со стороны реки Горынь и леса в направлении железнодорожной станции и казармы немецкого гарнизона. Множество вооруженных и невооруженных украинцев начали стрелять и поджигать дома. В большинстве случаев в дома не входили. Поджигали их с нескольких сторон, используя при необходимости быстровоспламеняющуюся жидкость, и поджигали выходы спасающихся. Их хватали, убивали топорами и чем попало, а тела бросали в огонь. Тех, кому удалось бежать, расстреливали. Заблокированные в деревянных домах люди не имели никаких шансов на спасение. Поскольку часть домов поселения, примыкавших к немецкому гарнизону, не была окружена, многим жителям удалось бежать и рассредоточиться в ближайшем лесу, однако часть из них попала в руки убийц. Несколько пойманных поляков были повешены или посажены на острые колья. Расправа над поляками продолжалась до рассвета. Команда немецкого гарнизона вела себя пассивно — поляков, пытавшихся найти укрытие на их территории не пускали за ограду. Немцы открыли огонь только тогда, когда бандеровцы начали поджигать дома, примыкающие к гарнизону.

Когда стало светло и догорали пепелища сожженных домов, немцы вышли за ограду своей казармы и, стреляя, стали разгонять бандеровцев. Уцелевшим польским мужчинам даже выдали под расписку несколько винтовок, чтобы те отомстили за убитых. Полякам удалось все же поймать около десяти оуновцев, над которыми с согласия немцев они учинили самосуд.

В пламени пожарищ сгорело свыше 600 человек. Более 500 останков сгоревших похоронили в братской могиле.

В Яновой Долине в полной мере раскрылась коварная политика немцев относительно польского населения на Волыни. Стало очевидным, что антипольские акции бандеровцы проводили с ведома и согласия немцев. Здесь нашли практическое воплощение слова, провозглашенные в 1943 г. рейхскомиссаром Украины Эрихом Кохом на одном из совещаний со своими подчиненными в г. Ровно: "Хочу, чтобы поляк при встрече убил украинца и, наоборот, чтобы украинец убил поляка. Если к этому еще застрелят еврея — это будет то, что нам требуется…". В ходе бандеровских акций уничтожено (полностью или частично) 399 польских сел на Волыни, 218 — на Ровенщине. ⁹