Без права на выбор
Шрифт:
Выше них, примерно в трехстах метрах — небольшая площадка. Подойти к ней очень трудно. Она, как угловая замковая башня, высилась среди утесов, опоясывающих, по словам Карима, конец географии. Да, если падать вниз, то конец географии там и находится.
— Слушай, Никита, — Поль взял сына за рукав, — берешь людей и двигаешься дальше. Как можно быстрее. А мы с дядькой Каримом задержимся здесь. Немного пошумим и догоним.
— Как так? — Никита с обидой посмотрел на отца. — Что значит — вдвоем? А я?
— А
— Вы что, совсем с ума сошли? Как же я вас одних оставлю?
— Молча! — резко оборвал его отец. — Ты что, в баре сидишь или на базаре торгуешься? Приказа не слышал? Берешь людей и ведешь к блокпосту. Исполнять!
— Папа… дядя Карим…
— Извини, сынок. Есть такое слово — надо… Надо, Никита. Надо…
— Пулемет, — Шайя ткнул пальцем в оружие, которое нес Никита, — оставь. Сколько к нему «банок»? Пять? Это хорошо. Все и оставляй. И цинки с патронами — тоже.
Никита как-то растерянно начал стягивать пулеметный ремень. Скинув рюкзак, он достал запасные магазины и два цинка с патронами. Он переводил взгляд с отца на Карима и никак не мог поверить, что он уходит, а они остаются.
— Не переживай, — усмехнулся Карим. — Мы догоним. Честное слово. Ну, пошумим для порядка и отойдем через пару часиков. Если сразу не догоним, то утром встретимся на берегу.
— Отец…
— Давай, Никита, не рви душу. Ничего смертельного мы делать не собираемся. Задержим немного бандитов — и отойдем…
— Уходите, — вмешался Карим. Он уже осматривал тропу, прикидывая, куда поставить мину. — Не тяните время… Еще час — и будет поздно.
Поль подошел к Никите и быстро его обнял. Обнял и сразу отпустил, будто устыдился своих эмоций.
— Давай, — кивнул он. — Иди. Догоняй людей — и уходите. Завтра встретимся на блокпосту. И береги документы, Никита! Слышишь? Как зеницу ока!
Никита сделал несколько шагов и остановился. Несколько секунд он смотрел на отца, потом резко повернулся и стал догонять группу.
21 год по летоисчислению Нового мира.
К северу от перевала Арч-Корт.
— Никогда не любил местных пернатых, — сказал Карим и проводил взглядом большую птицу. Она лениво парила над ними. Спокойно и неторопливо.
— Ты просто не можешь забыть глупое предсказание цыганки. Что она тебе наплела?
— Что я погибну по вине птицы. Только зря двадцать марок потратил! Знаешь, Поль, я иногда перестаю различать, что в моей жизни относится к Старому миру и что — к Новому. События, люди, встречи — все сливается в памяти…
— К старости
— Может, ты и прав, — усмехнулся Шайя, — но я буду чертовски рад, если старая карга ошиблась… Медведь!
— Что?
— Мне пришла в голову одна мысль.
— О женщинах?
— Ты будешь удивлен, но — увы… Старею, наверное. О смерти.
— Ты пессимистично настроен, Карим, — покачал головой Нардин.
— Реалистично, — заметил Шайя, — так будет точнее. Скажи, разве я не прав?
— Говори уж, мыслитель…
— На мой взгляд, — Карим неторопливо закурил, заглянул в опустевшую пачку и вздохнул. Затянулся и прищурившись посмотрел вдаль, — есть только две смерти, которые достойны уважения.
— К примеру?
— Первая — если тебя окружают дети, внуки и правнуки.
— Это достойное завершение жизни, — согласился Нардин. — А вторая?
— Прикрывая в бою спины друзей.
— И в этом ты прав.
— Как думаешь, Никите хватит времени, чтобы добраться до блокпоста на берегу?
— Хватит, — твердо сказал Нардин. В его неожиданно охрипшем голосе прозвучала плохо скрытая гордость, — обязательно хватит!
— Да, конечно. Он весь в тебя, такой же упрямец.
— Он — мой сын…
— Ты так ему ничего и не рассказал, — покачал головой Карим.
— Узнает. Я оставил ему письмо.
— Ты всегда был готов к самому худшему, Медведь.
— А ты? Разве не рассматривал такую возможность?
— Рассматривал, конечно, — Шайя пожал плечами, — иначе бы меня здесь не было. Знал, что тебе может понадобиться помощь. Разве я мог позволить, чтобы ты оказался здесь в одиночку? Согласись, это было бы не по-товарищески.
— Знал, но все равно поехал…
— Я не чувствую себя обманутым, — пожал плечами Карим и задумчиво прищурился, — в моей жизни было много хорошего. Была любовь, была радость. Были мгновения, когда я хотел готов кричать на весь мир, что я, черт побери, счастлив! Были тяжелые минуты. Была смерть. Многое бывало. Вспомни — десять лет назад мы уже были в такой ситуации. И ты, даже не раздумывая, пришел мне на помощь. Так что все нормально.
— Спасибо, Карим, — просто сказал Поль, — я рад, что судьба подарила мне такого друга.
— Наши судьбы схожи, во вкусах на подарки, — отмахнулся Шайя. — Так что благодарить не за что. У тебя сигареты есть?
— Пять штук, — ответил Нардин и перебросил ему пачку.
— Хватит, — кивнул Карим и выудил одну сигарету. Щелкнула зажигалка. Он глубоко затянулся, выдохнул дым и закончил: — Нам больше и не надо.
— Вижу людей, — сказал Нардин и приник к оптическому прицелу, — добрались-таки… Через полчаса выйдут на дистанцию поражения.
— Абреки?
— Они самые…