Без правил

Муравьева Галина Д.

было. Хью не убил меня, а заставил предать всего себя. Я не

думал, что он на это способен. Но планета ушла из-под ног. И я

готов отдать был всё, только бы вернуть все назад. Но

невозможно. Хью играл без правил, и затронул все моё существо,

надавил на самую болезненную точку… Как трудно сделать шаг,

дорога была наугад.

Сердце взорвалось, оставляя кровавые следы на руках. Я

смотрел на него, и ненависть затопила все внутри. Больно, плохо

и

сознание угасает медленно, но верно.

— А как ты объяснишь всё это, Лив? — услышал я свой

голос.

— Нечего объяснять. Она знает, кто ты. И не удивится такому

повороту событий, — усмехнулся этот урод, которого в будущем

придётся мне звать «папой».

— А ты козёл, знаешь об этом? — скривился я от боли

внутри.

— Я делаю это ради Оливии, — повторил он.

— Нет, ты делаешь это ради себя, потому что боишься, что

твоя дочь станет тебе чужой. А она уже такой стала, ты потерял

Ливи, давно. Потому что мы с ней единое целое, и тебе это не

нравится, потому что ты недолюбливал моего отца. Ты полон

зависти, что у меня всё хорошо, и что твоя дочь стала моей… И я

рад, что с этой минуты она будет ненавидеть тебя ещё больше,

любви её ты не достоин, — зло сказал я и встал.

— А ты достоин? Посмотри на себя, законченный наркоман,

ты попользуешься и выбросишь её…

— Я женюсь на ней, Хью. Когда-нибудь ты подохнешь, и я

вернусь, а может, раньше, и я заберу её, потому что люблю. А

если она узнает об этом разговоре, то сама придушит тебя, —

довольно улыбнулся я, наблюдая за сменой эмоций на лице

противника.

— Посмотрим, ты закончишь так же, как твой папочка. И я с

радостью брошу землю на твой гроб. А теперь вываливайся из

моего дома, — повысил он голос.

— Забываешься, Хью. Это мой дом, а точнее, моей матери в

будущем. Поэтому это я вышвырну тебя…

— Тогда я иду и говорю Патриции, что между нами все

кончено, — заявил он.

Не помогло. Не оставил свободной дороги…отступить? Но не

могу, не хочу. Ведь так сильно привязан к своей малышке.

Пустота начала наполнять сердце, превращая его в осколок

мрамора.

— До встречи на свадьбе, Хью, — сухо бросил я и вышел.

Тело заболело, желая остаться и похрен на всё. Но могу ли я

так поступить?

— Гарри, — окликнула меня сверху мама, и я поднял голову,

смотря на неё. Каждая минута жизни с ней: слёзы, алкоголь, боль,

— мелькали перед глазами.

— Гарри, — позвала меня Лив останавливаясь на другой

стороне, показывая мне иные эмоции: любовь, счастье, весь мир

рядом…одну дорогу.

Мать

твою, как больно, смотреть на неё и знать, что конец. Не

увижу, не дотронусь, не скажу больше ничего ей, не почувствую

тепла внутри.

Глаза застелила пелена, горло сжалось. Отвернулся и вышел

из дома, набирая скорость для бега. Дождь бил по лицу, но его не

ощущалось, только нестерпимые ощущения внутри.

Мой рот раскрылся сам, и я закричал, сжимая голову.

Прохожие шарахнулись от меня. Но разве они знают, что такое,

когда тебя разрывает изнутри? Знают это ощущение? Вряд ли?

Солёная влага на губах и одиночество.

Прощай любовь, я не умею с тобой играть без правил. Потому

что я неопытный игрок…Я уже не игрок, я мёртв. Окончательно.

Примечания:

*Перевод:

Но теперь я ухожу,

Это был лишь наш сон,

На самом деле, все так запутано.

Глава 39.

Made a mistake swore I'll never repeat it

Lost my heart for a second but it never stopped beating

I smile through the tears so the way that I see it

I can't be defeated...

Anastacia – Defeated.*

POV Оливия.

С каждым днём я все больше и больше уверялась в своей

глупости. Слова с диктофона, которые после ухода Гарри

продемонстрировал мне папа, застряли в голове: «Почему все

прививают к этой девочке какие-то чувства? Не нужна она

мне. Не нужна».

А кричал ведь…играл, а письмо так и не написано мной.

Неужели всё было только из-за спора? Неужели он ни капельки

не изменился?

А теперь, глупышка Ливи, выпей дозу снотворного и умри к

чёрту, — гневно заорало нутро, что я скривилась.

Я старалась не появляться дома, и проводила все время с

Винсем, пока он меня развлекал. Три дня беспрерывного

наигранного веселья и равнодушия. От Патриции ловила

сочувственные взгляды и только улыбалась, давая понять, что

меня не волнует её сын. Все вокруг меня начали бесить своей

заботой, относясь ко мне, как к разбитой вазе, ведь этот

медвежонок так и не появился. Знаю, что пил, развлекался, по