Без правил

Муравьева Галина Д.

по телу, заставив подбородок задрожать.

— Тогда уходи, оставь меня. Иди к ней, уходи, — я оторвалась

от него и пыталась вырвать руку, но он держал крепко. Другая

его рука обняла мою талию и прижала к себе.

— Оставь меня, пожалуйста, Гарри. Я больше не могу так, —

я уже плакала в его руках, пытаясь ударить, избежать очередного

унижения.

— Ливи, успокойся, тише, — моя спина упёрлась в дверь, и он

накрыл меня своим телом, вжимая

в дерево. Гарри развёл руки по

бокам и пригвоздил мои запястья к двери своими тёплыми

ладонями.

— Ты не представляешь, что творишь со мной. Я люблю тебя,

безумно и, по-моему, это болезнь. Но я не могу быть с тобой.

Просто не могу, — шептал он, покрывая поцелуями мою щеку.

Чувства вырвались из груди, и я скривилась от этого. Он

отпустил мои руки и взял моё лицо в ладони, заставляя смотреть в

его лицо. Но это было больно, ведь сейчас он опять врёт. Но

разум уже плясал самбу с бутылкой шампанского, и за меня

говорили инстинкты.

Мои руки схватили его за шею, а губы нашли его губы. Он

простонал в мой рот, и сжал меня руками, подчиняя тело себе.

Оно всегда было его.

Это был всплеск эмоций, зубы дрались друг с другом, помогая

языками. Это не томный любовный поцелуй, это была

необходимость партнёров. Его горячее дыхание вливало в меня

жизнь, его зубы подхватили нижнюю губу, что я выдохнула от

боли. Но то была приятная боль.

— Ливи, нам надо остановиться, — он оторвался от меня, и

прижался ко мне лбом. — Помни, что я только твой. Всегда

помни это, кто бы, что не говорил. Но сейчас я не могу быть

рядом. Но я обещаю тебе, обещаю, малышка, что когда всё

окончится, я приду. И попробуй только не впустить меня, на хрен

разорву.

С этими словами он отошёл от меня и открыл дверь. Быстро

осмотревшись, он попытался вытолкнуть меня.

— Иди, Ливи, иди, — Гарри подтолкнул меня, но я уверенно

закрыла её и пихнула его в грудь.

— Что это было? Объясни мне всё! — потребовала я.

— Блять, Лив, иди к столу. Мне надо успокоиться, — он

попытался открыть дверь, но я ударила его по руке.

— Зачем это всё, Гарри? Зачем ты ходишь за мной? Зачем

говоришь, что любишь, когда ты ясно дал понять, что нет? — я

толкала его и делала шаги на каждом вопросе.

— Я должен так поступать, Ливи. Должен. Ты должна

довериться мне. Всё будет хорошо, — он схватил мои руки и

прижал к своей груди. — Слышишь? Ни одна не заставляла меня

переживать такое. Ни одной девушке я не позволял бить себя.

Только тебе. Потому что заслужил. Но и мне больно

видеть тебя,

когда ты позволяешь Винсу целовать себя и обнимать. После

всего, что он сделал мне и тебе. Не встречайся с ним, никогда.

Забудь о нём. Если тебе необходим мужчина, то пусть это буду я,

Лив. Я найду способ встретиться с тобой тихо. Никто не узнает.

Только не предавай меня…

— Гарри, я ничего не понимаю, — тихо сказала я и отошла от

него. — Совсем. Я больше не верю тебе, никогда не поверю. Не

смей ко мне подходить. Я не твоя, у меня есть Винс, а у тебя Рита.

Поэтому обуздай свою похоть. Я в отличие от тебя имею

рациональные мозги. А меня больше не трогай. Ты убил меня

вчера, а сейчас говоришь, что любишь. Ты никогда меня не

называл так, как свою Риту. Ты лжец. Ты заигрался, Стайлс. Но я

выхожу из игры, я хочу жить. Первый раз в своей судьбе, я хочу

почувствовать, что по моим венам течёт кровь, а не лёд. Я хочу

быть человеком. Я не просила тебя никогда о свадьбе, никогда.

Слышишь? Я не просила ни о чём. Я не могу ненавидеть тебя, но

и любить больше не смогу. Поэтому прощай, Гарри. Ты был прав,

пора нам попрощаться. Да, будет больно. Да, я буду страдать. Но

ведь я пережила уже один раз твоё предательство, переживу и

ещё раз. Но я не желаю тебе смерти или других глупостей. Вчера

я была зла, поэтому сказала это. Я хочу, чтобы ты жил, перестал

прятаться от самого себя. Я надеюсь, что ты будешь счастлив по-

настоящему. И если Рита это та, кто подарит тебе то. То я желаю

вам всего наилучшего.

По мере нарастания обиды внутри и нестерпимого осознания

конца, мой голос креп, и последние слова я уже сказала твердо и

даже с улыбкой. Это была самозащита. Он дёргал меня за

верёвочки, но я не готова к такому обращению. Уважение. Я

хотела, чтобы он уважал меня, как ту же самую Риту. Но только

меня он ни во что не ставил.

— Ливи, ты не можешь…

— Не могу? — переспросила я и рассмеялась. — Могу, Гарри.

Я хочу дышать, а ты не даёшь мне этого. Ты делаешь мне больно,

а затем возвращаешься и уверяешь в своей любви. Ты как Джек и

Хайд в одном флаконе. Но я не готова больше слышать тебя.

Поэтому я прошу, оставь меня в покое. Или тебе льстит, что твои

чары действуют вечно? Что ж, я вручу тебе медаль. Ты прав,

действуют. Но всему приходит конец. И моё терпение лопнуло. Я

больше не позволю тебе себя обвинять, обзывать и пользоваться

мной. Никогда!