Без шума и пыли
Шрифт:
– Я поднял на него досье, но ничего особенного на него там нет, – махнул рукой Ежик, приглашая взглянуть на экран дисплея лобастого. – Вот смотри: родился, учился, занимался карате. Имеет звание мастера спорта по карате и дзюдо. С третьего курса забрали в армию, где он прослужил три с половиной года. Списан по ранению.
Дальше начинается самое интересное. Ни в архиве армии, ни в в каком другом на него нет данных. Ребята из ГРУ помогли. Видишь список?
– Это что за названия? Ангола, Мозамбик, Вьетнам, Южная Америка, Мексика? Какие-то буквы и цифры
– Сколько раз говорил тебе, Фима, не тычь пальцем в экран! Портишь же машину! – вспылил Ежик, вытирая дисплей белоснежным платком.
– Я тебе таких десяток куплю, только объясни!
– Ловлю на слове, господин Крез! Такая машинка, а это «Пентиум-пять», стоит до семи тысяч долларов.
– Не может быть! – удивился лобастый, вытирая большим клетчатым платком разом вспотевшее лицо.
По помещения разнесся запах резкого парфюма.
От удивление у лобастого вытянулось лицо.
– Надо отвечать за свои слова! С тебя семьдесят тысяч баксов! Иннокентьев все три с половиной года прослужил в специальном подразделении спецназа ГРУ «Экстра»! За три с половиной года он успел не по разу повоевать в этих странах. Очень часто работал как боевой пловец, несмотря на то что увидел акваланг впервые в этом подразделении. Самое интересное, что за все три года не получил ни одной царапины. Взвод, которым он командовал, считался счастливым. Не провалили ни одной операции. У него от наград на груди места нет. От практически всех наших до высших иностранных. У него даже есть французский орден Почетного легиона. Если он свалит за рубеж, то предъявив любой из своих высших орденов, автоматически получает гражданство страны. В течение одного дня!
– Прямо Ремба какая-то, русского разлива!
– Рэмбо, или какая другая сволочь, но это прекрасно подготовленный боец, владеющий всеми видами оружия. Я говорил с ребятами о нем. Знаешь, что мне сказали?
– Не томи, рассказывай! – поторопил лобастый.
– Он интуитивно чувствует опасность и обходит ее. Как он это делает, никто не знает, но у него все три с лишним года в спецназе получалось.
– Как же он получил ранение? – не сдавался лобастый.
– Ехал на своей машине ночью, видит, пьяные пристают к девушке, заступился. Те на него поперли. Итог: десять трупов, на нем ни одной царапины. Повез девушку в больницу, на них наскочил бензовоз и взорвался. Он с переломанной спиной сумел вынести девушку из машины и только потом потерял сознание.
– Так он инвалид! – разочарованно протянул лобастый.
– Год он пролежал в корсете – разрыв спинного мозга. Врачи отказались с ним работать. Непонятно как, но сумел выздороветь. Ни на какие обследования не соглашается. Ты же его видел – абсолютно нормальный человек. На этой девушке он впоследствии и женился.
– Сейчас он с ней бежит?
– Нет. Еще один мужик идет вместе с ним, идентифицировать его пока не получилось. Жена подполковника милиции – начальника отдела по борьбе с бандитизмом города – странная компания.
– Не
– Их там десять человек. Они ловят красную рыбу, все вооружены автоматическим оружием. Занимаются браконьерством три года – все протоки и болота вокруг знают, как собственную лысину. – Ежик быстро взглянул на лобастого, коротко хохотнул и продолжал: – Единственно, жалко моего человека, но дело важнее мелких потерь!
Глава 34
Казанка, освобожденная от части груза, ходко прошла вперед и через минуту вышла на редан.
Берег слился перед глазами в одну сплошную зеленую полосу, иногда прерываемую протоками.
– Если все будет хорошо, через двадцать минут будем в вашем поселке! – прокричал на ухо Иван Витальевич.
– У меня тревожное чувство, давайте немного сбавим ход! – крикнул в ответ Филарет, внимательно всматриваясь вперед.
– Тут за поворотом стоят чеченцы, ловят рыбу и берут черную икру! – крикнул Иван Витальевич, прибавляя ход.
Перехватив румпель, Филарет резко крутанул рукоятку газа против часовой стрелки и направил лодку в узкую протоку, сплошь заросшую кустами.
Высокий звук мощного лодочного мотора разнесся по реке.
Из-за поворота выскочили два скутера и, стелясь над водой, понеслись посередине реки.
Низкий гул вертолета раздался справа. Из-за леса на бреющем полете выскочил зеленый вертолет и со всех пушек и пулеметов ударил по мчащимся скутерам.
Первая очередь досталась второму скутеру, который взорвался прямо на середине реки, выбросив к небу высокий фонтан пламени и дыма. Строчка крупнокалиберного пулемета прочертила второй скутер от носа до кормы; вильнув, он сбросил ход и, по инерции проплыв метров двадцать, ткнулся в кустарник, метрах в двадцати от протоки, в которой стояла казанка.
Вертолет, не задерживаясь, полетел дальше. Буквально через минуту раздались пушечная и автоматная стрельба, а следом сильный взрыв.
Усиливающийся гул вертолета показал, что машина возвращается.
Сделав еще один заход, вертолет улетел.
– Это ненадолго. По всем правилам должен прилететь десант и проверить действенность проведенной операции.
– Давай поглядим, что со скутером, – предложил Сан Саныч, трогая Филарета за плечо. – Уйти успеем.
Очередь крупнокалиберного пулемета пробила тела трех дочерна загорелых людей, из бака скутера ровной струйкой вытекал бензин.
– Странное дело. Они не знают ни направление отхода, ни на чем мы путешествуем, но второй раз безошибочно определяют направление и траекторию нашего движения, – произнес Сан Саныч, деловито снимая с убитых автоматы с подствольными гранатометами.
Сняв с мертвых разгрузочные жилеты, кидал их в лодку, нимало не заботясь о сохранности.
– Вы поосторожней, все-таки это боевые патроны и гранаты, – опасливо сказал Иван Витальевич, перебегая на нос лодки. Лодка опасно закачалась и черпанула бортом воду. Лариса испуганно взвизгнула.