Без свидетелей
Шрифт:
— Да, это было весьма удачно. А вы случайно не знаете, кто подал им идею переехать в Лондон?
— Удивительно, сэр, что вы задали мне такой вопрос. Я сама никогда не могла этого понять. Мисс Эвелин эту мысль подкинула леди, у которой они служили дома, в провинции. В наше время трудно найти хорошую прислугу; казалось бы, хозяйка должна была сделать все, чтобы удержать девушек у себя. Так нет! Случилась у них однажды беда: одна из сестер, по-моему, Берта — ах, бедная овечка, у меня просто сердце разрывается, глядя на нее! — разбила старый хозяйкин чайник. Чайник этот оказался очень дорогим, и хозяйка сказала, что не намерена держать
— Гм, — промычал Вимси, — видимо, она очень дорожила своим чайником. А Берта действительно часто била посуду?
— Нет, сэр. У меня она, во всяком случае, ничего не разбила. Но мисс Виттейкер — так звали хозяйку — была одной из тех упрямых леди, которые в каждой мелочи стремятся настоять на своем. Бедняжка Берта говорила, что у мисс Виттейкер характер был не дай Боже. Правда, мисс Эвелин, которая сейчас стала миссис Кроппер, всегда заявляла, что, по ее мнению, за этим что-то кроется. Из них двоих мисс Эвелин всегда была самой догадливой. Но кто из нас не без странностей? Мне лично кажется, что их хозяйка просто присмотрела кого-то на место Берты и Эвелин, которая сейчас стала миссис Кроппер. Вот леди и придумала предлог, чтобы избавиться от девушек.
— Вполне возможно, — произнес Вимси. — Полагаю, инспектор, что Эвелин Готобед…
— Теперь — миссис Кроппер, — рыдая, вставила миссис Гулливер.
— Да, простите, миссис Кроппер. Ей обо всем сообщили?
— Конечно, милорд. Мы сразу послали ей телеграмму.
— Хорошо. Пожалуйста, дайте мне знать, когда получите от нее известия.
— Конечно, мы будем поддерживать контакт с инспектором Паркером, милорд.
— Превосходно. Ну что ж, Чарльз, я, пожалуй, предоставлю это тебе. Или ты поедешь со мной?
— Нет, спасибо, — покачал головой Паркер. — Честно говоря, мне не очень нравится, в каком стиле ты водишь машину. Я сейчас при исполнении и предпочитаю держаться на стороне закона.
— Это слово изумительно подходит к тебе самому, — парировал Питер. — Увидимся в городе.
Глава VII
БРЕНДИ И ВЕТЧИНА
Скажи мне, что ты ешь, и я скажу, кто ты.
— Ну, — сказал Вимси, когда Бантер в тот же вечер проводил к нему Паркера, — есть свежие новости?
— Да, у меня появилась новая теория преступления, которая разобьет твою в пух и прах. У меня и улики имеются.
— О каком преступлении ты, собственно, говоришь?
— Да все о том же — об Эппинг-Форест. В то, что старушку Доусон убили, я не верю. Это просто твои выдумки.
— Понятно. И теперь ты намерен мне сообщить, что Берту Готобед втянули в историю, связанную с занятием проституцией?
—
— Дело в том, что когда с молодой женщиной приключается что-нибудь нехорошее, Скотланд-ярд прибегает к одному из двух стандартных объяснений: или проституция, или наркомания, а иногда и то, и другое сразу. Ты, например, собирался сказать, что здесь и то, и другое.
— В общем-то, да. Это часто сочетается. А еще мы отследили происхождение пятифунтовой купюры.
— Вот это интересно.
— Да. Мне кажется, это ключ к разгадке. Эта купюра была среди тех, которые банк выплатил некоей миссис Форрест, живущей на Саут-Одли-стрит. Я побывал там и навел о ней справки.
— Ты встретился с ней?
— Нет, я ее не застал. Мне сказали, что ее обычно не бывает дома. Похоже, у этой дамы дорогие, необычные и таинственные привычки. У нее есть элегантно обставленная квартира над цветочным магазином.
— Это квартира с обслуживанием на манер гостиницы?
— Нет. Это спокойная, тихая квартирка. Туда можно подняться на лифте, правда, без лифтера. Миссис Форрест появляется там только время от времени, чаще всего вечером, проводит там ночь-другую и уезжает. Она заказывает еду из «Фортнум & Мейсон». Счета оплачивает сразу банкнотами или чеком. Убирается в квартире одна пожилая женщина. Она приходит к одиннадцати: это время, когда миссис Форрест обычно исчезает.
— Кто-нибудь вообще видел ее?
— О Боже, ну конечно! Жильцы с нижнего этажа и девушка из цветочного магазина смогли очень точно ее описать. Высокая, разодетая, носит мех выхухоли и те туфли «сокращенного» фасона, у которых пятка украшена драгоценностями, а верха почти совсем нет. Ну, ты представляешь. Волосы сильно обесцвечены перекисью водорода; проходя, она обдает людей на улице сильным запахом душицы. Пользуется слишком светлой пудрой — такая теперь не в моде. Губы сильно накрашены сургучно-красной помадой; брови так сильно подведены черным, что цель этого грима, скорее всего, удивить, а не обмануть; ногти ее — вообще произведение живописи: на них ты увидишь всю гамму оттенков розового.
— Я и не знал, что ради этой цели ты так хорошо проштудировал женские журналы, Чарльз.
— Водит четырехместный «рено», темно-зеленый с ковровой обивкой салона. Гаражи находятся как раз за углом. Я встретился с человеком, который работает в гараже. Он сказал, что вечером 27-го машины там не было. «Рено» выехал в час тридцать и вернулся около восьми на следующее утро.
— Сколько бензина было израсходовано?
— Мы вычислили эту цифру. Как раз столько, чтобы добраться до Эппинг-Форест и вернуться назад. У меня есть один еще более интересный факт: уборщица сказала, что в ту ночь в квартире ужинали двое. Были выпиты три бутылки шампанского. Кроме того, в квартире есть и ветчина.
— Браденхемская ветчина?
— Ну откуда это знать уборщице? Но, на мой взгляд, это вполне возможно. В «Фортнум & Мейсон» мне сказали, что они доставляли браденхемскую ветчину по адресу миссис Форрест недели две назад.
— Это звучит убедительно. Ты, наверное, уже решил, что миссис Форрест завлекла туда Берту Готобед для какой-нибудь неблаговидной цели и отужинала с ней…
— Нет. Но я думаю, что там был мужчина.
— Ну да, конечно. Миссис Форрест свела двоих вместе и оставила их в одиночестве. Бедную девушку основательно напоили, и тут случилось нечто неприятное…