Без тебя
Шрифт:
– Я даю тебе возможность самостоятельно сделать шаг к восстановлению. Поверь, мне ничего мне стоит самой их найти. Даже знаю, что именно ты могла купить без рецепта. И где купила, тоже представляю, - под её внимательным взглядом я теряю желание врать. – Пока ты сама не захочешь поправиться, ничего не поможет. Психиатр, психолог, невролог – это прекрасно. Но недостаточно. Всё в твоей голове и в твоих руках. Я понимаю – больно. Но все проблемы решаемы. Почти все.
Яра отводит глаза, и я понимаю, о чем она думает.
Когда она пропала, Сережа места себе
Когда Яру нашли, нас сыпать уже перестало, но она была ослаблена и врачи не разрешали ему её навестить. Это был один из тех редких случаев, когда его терпение не справлялось. Они с Димой постоянно на связи были. Думаю, не валяйся он в кровати с температурой за сорок, то пополз бы сначала в тайгу, а после и в больницу.
Меня внезапно осеняет.
– Ты тогда тоже…?! – не могу слов подобрать. Боюсь показаться невоспитанной.
Хотя уж куда хуже.
– Сложно принять реальность, в которой ты калека, у которой нет возможности самостоятельно голову помыть или есть приготовить, - грусть мелькает в её взгляде. – Но как видишь, - поднимает обе руки, держа их вверх ладонями, совершает вращательные движения. – Время идет. Всё меняется. Мы меняем окружающую нас действительность. Первое время было сложно. Мучили кошмары. И рука адски болела. Мне обещали, что через пару месяцев она восстановится. Но нет. Моторика подводила. Словно я Паркинсоном болела. Истинное чувство собственной неполноценности не всем известно. С ним трудно жить.
– Я не заметила в тебе тогда значительных изменений.
Произношу и тут же жалею. Зря даю понять, насколько я внимательна и чувствительна к бедам других.
– Знаешь, я не прощаю людям, и себе в том числе, категоричности суждений. Со временем необходимо учиться гибкости. Люди, уверенные в своей, и только в своей правоте редко добиваются успеха. Если нет лояльности, сложно развиваться, познавать что-то новое. Мы привыкли к позиции – люди, находящиеся в депрессии, обязательно должны быть угрюмыми, с потухший и затравленным взглядом, их отчаянье должно быть осязаемо. А потом все удивляются, когда с виду успешная девочка выходит ночью в окно. Или парень, разогнав свое авто влетает в дерево. Все задаются вопросом – почему? Ведь у них всё хорошо было. Работа, достаток, семья. Никто не задумывается, что здесь у них происходило долгое время. Многое можно скрыть за улыбкой.
– Яра касается двумя пальцами своего виска. – Очень важно, чтобы рядом был человек, способный понять твою проблему без слов.
«Многое можно скрыть за улыбкой» - назойливый голосок подсказывает мне, что я эту фразу уже слышала.
Не хочу думать, но снова и снова думаю о ней.
– Давай. Ты ведь не хочешь, чтобы и я тебя принуждала к чему-то? Надо самой, - поторапливает меня Яра.
А могу ли я сама?! Наверное, я подстроилась под внешнюю среду. За меня так часто в последнее время решали, что я позабыла, как делать самостоятельный выбор.
С
Ради сына гоню от себя гнетущие мысли. Я ведь не слабее остальных?!
Перед тем как отдать оба флакона Яре, уточняю у неё.
– С Сережей точно будет всё в порядке? – удавка сковывает горло. Слова из себя выталкивать приходится.
Я не прощу себя.
– Мелкого сейчас нет в стране. Надеюсь, вопрос безопасности решится к его возвращению.
«Сережа с Сафи» - понимание простреливает с такой скоростью и силой, что перед глазами темнеет. Я физическую боль ощущаю.
– Мама сказала…, - с мыслями собираюсь. – Что я пожалею, если надумаю к Сереже вернуться… Она сказала… Если я не соглашусь, то его…
Нет, тягостно такое вслух произносить.
– Не беспокойся. Тот человек, которому могли бы его заказать, контролируем.
Выражение её лица меня пугает.
Я думала, что Яра удивится. Или скажет, что меня обманули. Но я никак не ожидала такой реакции.
– То есть мама…, - слова в горле застревают.
Я буквально задыхаюсь. Не могу поверить… Она ведь мне обещала!
– Не думай об этом, - Яра касается моей руки. – Поверь мне, ты не в силах что-либо изменить. Твоя мама ввязалась в непростую и очень грязную игру. Единственное, что ты можешь сделать - это позаботиться о тебе и Коле. Мне жаль, что ты сразу не позвонила.
– Я боялась за него. Боялась, что она ему вред причинит.
Саяра кивает.
– Не говори Сереже! Пожалуйста, я тебя очень прошу.
Схватив её за запястье, заглядываю Яне в глаза. Мне нужно знать, что она исполнит просьбу.
– Маш, не обязательно делать мне больно, - шутливо произносит в ответ. – Достаточно просто сказать. Говорить или нет, решаю не я, а ты. Если не хочешь, я не скажу. Во всем, что не касается вашей безопасности, можете сами решения принимать.
– Он меня не простит, - пытаюсь унять дрожь в своем голосе.
Яра вздыхает.
Она со мной согласна, понятно это и без слов.
– Маш, тебе ведь не нравилось, что мама за тебя решение приняла?! Принуждение не нравилось. Сереже тоже не понравится, что за него всё решили. Ты не дала ему шанса. Более того, у мужчин всё проще устроено. Им жизненно важно чувствовать себя сильным. Взять ответственность на себя – не проблема. Но жить с осознанием, что ты не смог защитить свою семью – трудно. Какова бы ни была предыстория.
Мне хочется протянуть руку и вырвать у Саяры таблетки. Без них мне сложно справиться с эмоциями. Я хочу их отключить. Захлебываюсь в печали. Она уже частью меня стала.