Без тормозов
Шрифт:
Теперь в полутемной комнате царил рабочий беспорядок: на застеленной незатейливой кровати с деревянными спинками лежала скомканная рубашка, в углу на стуле возвышался полураспакованный чемодан, стол украшали остатки сухого завтрака, завернутые в газету. Из неплотно прикрытого платяного шкафа торчала какая-то одежда, рядом с ним тускло поблескивало в неярком уличном свете нагромождение металлических кейсов и коробок с замками, в которых обычно перевозится и хранится съемочная аппаратура. Хозяина не было. Стояла тишина, прерываемая только громким тиканьем кварцевых часов на стене да гремящей в другой половине
Со стороны коридора донеслись едва различимые шаги. Замерли напротив входной двери. После непродолжительной паузы в замочную скважину осторожно влез ключ. Но провернуться сразу ему не удалось — сказались микроскопические неточности изготовления ключа по слепку. После непродолжительной борьбы замок все-таки щелкнул, узкая световая полоска из коридора рассекла пространство пополам. Дверь бесшумно отворилась, пропустив внутрь темный силуэт, и так же беззвучно вернулась на место. В комнате снова воцарились тишина и покой, если не считать человеческой тени, замершей у порога.
Привыкнув к темноте, тень отделилась от стены, уверенно двинувшись в сторону шкафа и сознательно обходя светлый квадрат на полу. Руки в матерчатых перчатках уверенно нащупали один из дюралевых кофров и осторожно перенесли на кровать. Тонко щелкнули открываемые пряжки замков, небольшой, похожий на маленький ноутбук предмет перекочевал из блестящего футляра в складки одежды неизвестного. Крышка захлопнулась, и те же руки в перчатках аккуратно вернули чемоданчик на место. Не прикасаясь более ни к чему, темная фигура прижалась к двери, прислушиваясь к тишине коридора, а потом осторожно выскользнула из комнаты тем же путем, каким попала туда минуту назад. С тихим клацаньем в дверном замке повернулся ключ…
Глава 9
Чудный вечер постепенно переходил в глубокую летнюю ночь. Надсадно пели сверчки, стараясь перекрыть друг друга своими звонкими голосами. Сладко потрескивали сухие поленья в костре, над которым курился прозрачный дымок и поднимался отвесно вверх, предрекая превосходную погоду на завтра. Это было здорово, поскольку надвигался долгожданный для всех выходной. По этому поводу добрая часть съемочной группы собралась на берегу, чтобы полюбоваться красивейшим закатом под звуки гитары и звон стаканов. Солнце село, но подоспели шашлык и вторая партия горячительных напитков, и никто даже не подумал расходиться по домам.
Поглядывая на мерцающие огни городской окраины, среди которых можно было легко различить здание гостиницы, Громов полулежал на расстеленном на траве брезенте и с аппетитом уминал превосходно приготовленное мясо. Рядом, скрестив по-турецки загорелые ноги, расположилась Алена и заботливо подбрасывала ему сочные куски со своего шампура.
— Так, у всех налито? — без труда поднявшись со своего места, поинтересовался оператор, общепризнанный тамада и весельчак. — У меня тост! А ну-ка живенько тару наполнили! Девочки, позаботьтесь о том, чтобы мальчики о вас позаботились! Так, слушаем меня, ау!
Тимура Артсмана с детства дразнили за очень маленький рост. Обычно после такого дети вырастают озлобленными на весь мир с кучей комплексов и обид. Но здесь был особый случай. Тимура нападки сверстников только закалили, придав бритвенную остроту его шуточкам и совершенный иммунитет
— …Так выпьем же не за тех, кто придет и посмотрит в кинотеатре результаты наших трудов, а за тех, кто расскажет об этом фильме остальным своим знакомым. Короче, за бесплатную рекламу!
Киношники весело зачокались пластиковой посудой, на пару секунд над «поляной» смолкла болтовня. Оператор с резным винным рогом в руке плюхнулся рядом с Громовым.
— Сачкуешь? — кивнул он на полупрозрачный стаканчик в руке Виктора, из которого тот хлебал минералку. — Благородному яду предпочитаешь воду из-под крана с пузырьками? Обидеть нас хочешь?
— Я за рулем, — улыбнулся парень. — Так что придется терпеть.
— Гляньте на него! — громогласно заявил Тима. — Насколько я знаю, вы — байкеры — и во сне за рулем! Так что ж теперь, всю жизнь ходить трезвым? Так можно от ужаса перед реальностью загнуться, подумай об этом!
— Точняк сказано! — поддержал оператора кто-то из громовской компании, тоже снимавшийся в массовке, только на советском мотоцикле «ТИЗ-АМ-600». Язык парня уже не очень охотно выполнял команды затуманенного мозга. — Мы даже спим с байком в обнимку! Если в городе увидите чела, похожего на Терминатора, ну типа в полной черепашке на сетке — спина, локти, плечи, то не пугайтесь — это всего лишь я. И мне по х…, как на меня смотрят окружающие.
— А как же девушки? — тут же поинтересовался Артсман. — Они тебя не интересуют, что ли?
— Нет! То есть — да!! — запутался тот. — В общем, с одной стороны чтоб девчонка, а с другой — «Харлей». Вот это кайф будет!
Аленка многозначительно фыркнула. Громов примирительно погладил ее по руке, улыбаясь во все тридцать два зуба. Перед его лицом возникла стопка, наполненная ледяной водкой.
— Давай по маленькой, — подмигнул ему Тима, протягивая выпивку. — А то лежишь скучный такой! Это непорядок. Когда все гуляют — надо всем гулять!
Виктор, продолжая улыбаться, отрицательно покачал головой:
— Нет. Не сегодня. Вилин сказал — возможно, прокатиться придется.
Сидевший напротив художник-декоратор, высокий нескладный мужчина с тонкими чертами лица, чуть не подавился:
— Кто тебе сказал? Вилин?
— Ну да, — подтвердил Громов. — Ассистент режиссера.
— Да пошли ты его на… не при дамах будет сказано! Кто он такой вообще? Да никто! И звать никем! Тоже мне, раскомандовался…
Громов пожал плечами. Он в киношной иерархии разбирался слабо и лезть в подобные склоки не собирался. За него это сделал Артсман: