Без ума от графа

Брук Кристина

— Рады?

От удивления она часто заморгала.

Он придвинулся к ней поближе, так что она уловила запах вина в его дыхании.

— Неужели вы не догадываетесь, к чему я клоню, леди Уэструдер?

— Нет, не догадываюсь. Даже не могу представить себе, почему вы так обрадовались.

— Розамунда, дорогая, неужели вы не понимаете? Все так просто. Наконец-то мы сможем быть вместе, настолько, насколько могут быть вместе настоящие влюбленные.

Розамунда чуть не поперхнулась — настолько поразило ее

это признание.

— Что?

Если бы у нее было больше воздуха в легких, недоуменное восклицание прозвучало бы как крик, но вместо этого с губ слетел еле слышный шепот.

— О, разумеется, вы должны будете исполнить свой долг перед ним, — горячо зашептал в ответ Лодердейл. — Мне ненавистна сама мысль о том, что вы можете оказаться в чьих-то объятиях. Увы, мы оба знаем, что это неизбежно. Если все будет складываться хорошо, то к моему возвращению у вас, вероятно, родится ребенок. И тогда мы сможем смело...

Он запнулся. Его возбужденный взгляд сперва остановился на губах, затем скользнул вниз и уперся в высокую грудь.

Наконец-то она поняла, что он имел в виду. Его намек привел ее в такое смятение, что она даже утратила дар речи. Наверное, она ослышалась или что-то неправильно поняла? Нет, его слова, его взгляд не позволяли усомниться в откровенности его намерений.

Столь бесстыдная наглость шокировала ее. Тошнотворный комок застрял в горле. Ужас и отвращение охватили ее, слезы выступили на глазах.

Но разве в глубине души она не догадывалась о его подлинных намерениях? Как было глупо с ее стороны сидеть сейчас рядом с ним и выслушивать его непристойные предложения, она даже не предполагала, что они могут быть такими гнусными. Как все-таки была права ее мать!

Лодердейл поднес к губам ее руку и поцеловал. Прежде чем она успела вырвать ее и вскочить, он уже выпустил ее ладонь.

Осознание того, что они находятся на вечере, среди многочисленных гостей, заставило Розамунду сдержать свой гнев. Едва слышно она произнесла:

— Не стоит обольщаться, капитан Лодердейл. Смею вас уверить, что не собираюсь вступать с вами в любовную связь.

Ее слова не произвели должного впечатления на Лодердейла. Нисколько не смутившись, он понимающе улыбнулся в ответ.

— Посмотрим, посмотрим. Боже, Розамунда, разве этот олух знает, что такое любовь. — Опять взгляд его темных глаз прожег Розамунду насквозь. — Но поверьте, дорогая, что я умею любить. Через несколько месяцев после замужества вы будете сами умолять меня сделать это.

Он явно увидел по глазам, насколько она шокирована, и, нахмурившись, заметил:

— О Боже, не стоит изображать праведное возмущение. Может быть, я и поверил бы, будь на вашем месте какая-нибудь другая леди. Но дочь незабываемой леди Стейн? Ну полно, полно, дорогая. Боюсь, вы слегка переигрываете.

Розамунда буквально кипела от

негодованиями в то же время ей хотелось смеяться над собой. Какая наивность! Как же она заблуждалась, когда переживала из-за этого наглеца, и более того, боялась обидеть его. А ведь он не любил ее, а испытывал лишь физическое влечение. Он любил ее лицо и тело, как и все мужчины.

Она вскочила на ноги. Гнев, злость, возмущение душили ее.

Лодердейл тоже встал, но не успел ничего сказать, поскольку рядом, словно из-под земли возник Эндрю и предложил своей кузине бокал шампанского.

Ей хотелось броситься ему на грудь и расплакаться. Боже, как хорошо, что рядом с ней Энди!

Розамунда дрожащей рукой взяла бокал и сделала глоток.

Эндрю напрямую обратился к Лодердейлу:

— Дружище, кажется, у вас назначена встреча...

Несмотря на дружескую манеру обращения, в его словах слышалось столько твердости и металла, что из них можно было ковать гвозди.

— Совершенно верно, дорогой Лидгейт.

Лодердейл непринужденно поклонился, не упустив возможности бросить на Розамунду взгляд, полный страстного желания.

— Увидимся позже, на суаре у леди Бакэм.

«Напрасно надеешься», — злобно подумала Розамунда.

Она смотрела на Лодердейла. Как он уходил прочь, божественно прекрасный, неотразимый в своем военном мундире. Само совершенство! Хотя в действительности он был самовлюбленный хлыщ и наглец. Ей стало горько и обидно от всех тех красивых глупостей, которыми она тешила свое сознание. Оказывается, он не испытывал к ней никаких чувств, о которых так любил распространяться, им владело одно лишь похотливое вожделение.

— Ты чем-то расстроена. Что-то случилось? — Эндрю еле заметно кивнул в сторону ушедшего Лодердейла.

— Нет-нет, ничего.

Увидев проходивших вблизи знакомых, Розамунда поспешно изобразила улыбку, но улыбка получилась натянутой.

Энди не унимался:

— Он приставал к тебе? Может, вызвать его на дуэль и убить? Что скажешь, дорогая?

Хотя слова звучали, как всегда, легкомысленно, в его глазах не было и тени шутки, они были мрачны и серьезны.

Она покачала головой:

— Не стоит, Энди. Просто я...

Ее улыбка погасла и рассыпалась на мелкие кусочки, едва заметные в уголках губ, которые предательски подрагивали. Притворяться у Розамунды больше не было сил.

— Энди, будь так добр, отвези меня домой.

Глава 8

Предсказание Лидгейта, что «у Лиммера» всегда беспокойно, даже по ночам, сбылось полностью. Шум, пьяные крики, доносившиеся с нижнего этажа, не давали сомкнуть глаз. Невыспавшийся, измученный Гриффин оплатил счет и тут же выехал из гостиницы.