Без выбора
Шрифт:
Которому она поверила.
Он говорил, как мужчина, испытывающий сильные чувства. Вита не хотела принимать, не хотела верить. Замечать тоже не хотела, потому что иначе надо будет пересматривать всё.
Она к этому не готова.
Но сколько можно прятать голову под подушку?
– Ром…
– Что?
– Можно мне в ванну?
– Ты успокоилась? Скажи.
– Да.
– Вита…
– Рома, дай мне десять минут.
– Хорошо. Твоя, что слева.
В комнате оказалось две ванные комнаты. Значит, Вита не ошиблась, и спальня предназначалась
В ванной она была не долго. Сполоснулась, расчесала волосы, нанесла несколько капель духов на шею и запястья. Для неё и пеньюар приготовили.
Белый. Кружевной. Шелковый. Идеальный.
Всё же она не хотела быть изнасилованной. Не хотела боли.
Убежать от Багровского? Никогда его не знать? Родиться в простой семье? Да. Да. Да.
Такого не случилось, и у неё другая реальность. И от неё зависит, будет ли она счастлива или нет.
Рома тоже успел сполоснуться. Волосы поблескивали от воды. Мужчина не стал утруждать себя лишней одеждой – на нем были только спортивные боксеры.
В горле Виты пересохло, она даже негромко кашлянула. Зачем-то вспомнила, как видела его обнаженного в бассейне, когда он развлекался с девочками по вызову. Тогда она хотела, чтобы он почаще проводил время в веселой компании и не тревожил её.
А что она будет думать, став его женой?
Этот вопрос отошёл на задний план, когда Рома обернулся на звук её шагов, и она увидела его фигуру в полный рост.
Что ей, дуре, надо?
Вот что?
Чтобы мужик за тобой красиво ухаживал? Цветы дарил? Конфеты? На свидание приглашал? А потом раскладывал в лучшем случае на квартире друга, в худшем - на заднем сиденье авто? Без обещаний, без уверенности в будущем.
Рома пошёл иным путем. Более кардинальным.
– Выпьешь? – он кивком головы указал на приготовленную бутылку с шампанским в ведерке со льдом.
Вита покачала головой.
Её взгляд блуждал по телу Романа.
– Ром, не делай мне больно. Я знаю, что в первый раз… - она замолчала, густо покраснев.
Секунда, максимум две, и Роман снова оказался рядом с ней. Склонил голову, пытаясь заглянуть ей в глаза, которые она старательно отводила. Час «икс» настал, а она никак не соберется. Знает, что от секса не уйти, что брачная ночь неизбежна.
– Ты так ничего и не поняла, Губастая, - почти шепотом ответил Роман, беря её лицо в свои руки.
И впервые прозвище не хлестнуло по сознанию, не вызвало отторжения. Вита, наверное, сошла с ума, но в прозвище ей послышалась бесконечная нежность, если не большее.
Рома поднял её лицо кверху, и их взгляды всё же встретились.
– Я, скорее, себе руку прострелю, чем сделаю тебе больно.
От его признания огненная лава обрушилась сверху. Тело Виты охватил жар. Нельзя оставаться равнодушной, когда слышишь подобные признания.
– Рома…
– Просто доверься мне. Хотя бы один раз.
Она моргнула. Ещё раз. И медленно кивнула.
Рома больше
Господи, она на самом деле волнуется, переживает, хочет быть для Багровского красивой? Нет, глупость какая!
И всё же…
Румянец коснулся её щек, и устремился туда, где пальцы Ромы соприкасались с её кожей.
Секунда, и с губ Виты сорвался удивленный возглас – Роман подхватил её на руки и направился к кровати. Вита интуитивно обняла его за шею и прижалась к груди.
Позже она поймет, что именно этот момент стал переломным. Когда она прижалась к нему, ощутила исходящее от его крупного тела тепло, вдохнула терпкий, всегда нравящийся ей парфюм. Вита потянулась к нему. Незаметно. В поисках ли защиты. Или простого человеческого сопереживания.
Она прикрыла глаза, спряталась.
Когда Рома аккуратно положил её на бежевые шелковые простыни, приятно холодившие кожу спины и ног, Вита не пожелала открыть глаза. Вцепилась пальцами в простыни, сминая их. Дышала через раз, шумно, прислушиваясь к тишине в комнате.
Матрас рядом с ней прогнулся едва ощутимо, дрогнул. Зато мужское тепло Вита почувствовала мгновенно.
Как и нежное прикосновение к щеке.
– Я тысячи раз прокручивал в голове нашу первую ночь, - хрипло начал говорить Рома, вызывая по телу крупные мурашки. – Представлял тебя вот такой… лежащей рядом… безумно красивой. И всё равно не мог представить, каково это. Губастая, ты стала моей женой. И это навсегда. Знаю, между нами черте что, отношения на грани фола, ты меня ненавидишь за то, что я ограничил твою свободу. Но я хочу сделать тебя счастливой. Ты мне только позволь. Большего пока я и не прошу.
Его палец дотронулся до её губ, чуть надавил, вынуждая её приоткрыть рот. Вита не выдержала, распахнула глаза.
Он нависал над ней, опираясь на локоть. Непослушная челка сбилась, нависла надо лбом, и безумно захотелось её поправить, убрать. Вита сильнее вцепилась в простыни.
– Я хочу быть счастливой, - негромко отозвалась она, уже без сомнений заглядывая в глаза мужа.
Да, он её муж.
Этот мужчина.
В чьих глазах плавилась сталь.
Он склонил голову и провел носом по её щеке.
– Хочу тебя до безумия. И хочу, чтобы тебе было хорошо. Поцелую – крышу снесет. Не думал, что окончательно сдурею именно в брачную ночь, - Рома как-то горько усмехнулся, а у Виты неожиданно от его признания заломило в груди. Соски натянули нежную ткань пеньюара, дерзко обозначив себя.
Вита облизнула пересохшие губы. Стон Романа был ей ответом.
– И не целовать не могу. Хочу твои губы. До безумия.
Он впился в них уже знакомым властным поцелуем. Накрыл и сразу языком в рот, заявляя на Виту права. Вита не противилась. Не сегодня. Сегодня она ему верила. Непонятно, как так получилось. Есть и всё.