Безбашенный десант
Шрифт:
– Поиски трупа закончились ничем, – объявил медик. – Умываем руки, перекусываем и продолжаем путь.
– Я не буду здесь перекусывать, – категорически отказалась девушка.
– Отойдем на пару десятков метров и там уже возьмемся за еду. Это тебя устроит? – нашел Лавров компромиссный вариант.
Колумбийка утвердительно кивнула. Десантники собрались сниматься с места. Комбат поднял рюкзак и вдруг заметил, что под ним лежит нечто, похожее на сигарету. Он быстро наклонился и поднял это. Оказалось, что под рюкзаком находилась скрученная трубочкой страничка из записной книжки. Майор раскрутил ее, несколько секунд смотрел и лишь потом подозвал своих спутников. Последние никак не могли понять, с чем командир возится.
– Вот, – протянул он им листок. – Смотрите и читайте.
Середа взял бумажку.
– «Мы русские врачи, похищенные бандитами. Нас удерживают в пещере. Путь к ней указан на этом листке. Со стороны тропинки она не видна. Пещера состоит как бы из двух залов. Мы находимся во втором зале. В первом – бандиты. Всего их 15 человек, среди которых и главарь. Если у вас есть возможность, свяжитесь с властями и сообщите о нашем местонахождении». Почерк дальше сбивался. Словно тот, кто писал, продолжал это делать в спешке. Сейчас попробую разобрать, что там написано. Та-а-а-к: «Только что…» Скачут буквы. «…был убит один из наших…» И последнее слово, наверное, «коллег». Сегодняшняя дата. Время не указано.
– Теперь поняли, в чем мы ошиблись? – спросил Батяня и тут же сам ответил: – Мы были невнимательны. Не заметили, что на изгибе, за зарослями, начинается другая дорожка. И именно там наши врачи и находятся…
– Что будем делать? – задал вопрос Антон.
– Все-таки надо подкрепиться и параллельно обдумать, как освободить пленников, – промолвил Лавров.
Он закинул рюкзак на плечи и двинулся в условленном ранее направлении. Напарник и девушка спешно последовали за ним.
30
Вертолету с Хосе Ботеро на борту удалось благополучно покинуть город. Координация сил, проводивших операцию по захвату наркобарона, дала сбой. Пока командование наземной операцией пыталось получить разрешение на то, чтобы задействовать мощности военно-воздушных сил, вертолет успел скрыться.
Винтокрылая машина держала курс на горный массив в одной из провинций. Летели отнюдь не наобум. Летели туда, куда приказал босс. Конечным пунктом полета стала площадка в горах. Она располагалась неподалеку от одного из горных убежищ Ботеро. Это был отнюдь не утлый домишко, а просторная вилла. Она была вырублена прямо в вертикальной стене скалы ущелья. На дне ущелья протекала речка. Вилла долгими, если не годами, то месяцами, могла существовать автономно от внешнего мира. При этом ее обитателям не пришлось бы отказывать себе в том, что называется комфортом. Здесь имелись своя электростанция, водопровод, канализация. Здесь хранилось множество разнообразного оружия. В прохладе больших складов находились огромные запасы продуктов питания. В основном тех, что имели длительный срок хранения. Умереть от голода, будучи на вилле, было попросту невозможно. Отдельно хранились алкогольные напитки – вина, виски, водка… Всех наименований даже сам хозяин не сразу смог бы перечислить. В специальном бронированном хранилище было запрятано несметное количество наличных денег. Не только на черный день для самого себя, но и для того, чтобы расплачиваться с охраной. Верность – верностью, но охранник без денег – плохой охранник. Так полагал сам сеньор Хосе. Так диктовала сама жизнь.
С воздуха это убежище заметно не было. Сколько бы ни курсировали здесь над горами правительственные самолеты и вертолеты, обнаружить площадку и саму виллу с них не представлялось возможным. По крайней мере вероятность этого была настолько мизерной, что барону беспокоиться не приходилось. При желании на этой вилле можно было вполне спокойно пересидеть сильные катаклизмы или даже ядерную войну. Последнее, правда, при том условии, что ядерные боеголовки не попадут в саму гору.
Уже по дороге на виллу Ботеро негодовал от злости. Он связался с кечуа, и тот доложил обстановку. Сказал между прочим и о вероятности того, что налету правительственных войск предшествовало нападение на клинику русских десантников.
– Теперь скорее всего они мертвы, – сказал тогда
– Что значит «скорее всего»?! – взбесился босс. – Ты видел их трупы?
– Нет…
– Раз нет, значит, ты не можешь быть уверен на сто процентов, что они погибли! Поэтому не зевайте там. И задницы свои поберегите!
В родных стенах Хосе позволил себе еще большее проявление гнева и ярости. Он откупорил бутылку с дорогим виски и, похлебывая содержимое прямо из горла, расхаживал по одному из залов и орал:
– Столько денег было угроблено на этих идиотов чиновников и политиков. Чтобы в случае чего помогли, предупредили об опасности, а еще лучше – отвели опасность от меня и моего клана. И что же получается?! Никто! Никто даже полунамеком не сообщил о готовящихся против меня военных операциях! Это с каких пор у нас такое практикуется?! Тебе отваливают денег периодически, и ты должен служить верой и правдой тому, кто их тебе дает. А тут трындец полнейший! И деньги взяли, и палец о палец не ударили. Словно взяли и захотели «спрыгнуть» с этого дела. Разбомбили клинику. На меня настоящую охоту объявили. Гребаные говнюки! Думают, что власть – это они?! Черта с два! Власть – это я! И они в этом очень скоро убедятся! Я не пожалею никаких средств на то, чтобы правительство поняло, что целая провинция может выйти из-под контроля.
Он замолк, в очередной раз прикладываясь к бутылке. Затем взглянул на начальника охраны и отдал приказ:
– Распорядись, чтобы заправили вертолет. Через полчаса мы отправляемся в рейд по ближайшим деревням.
– Карательная операция? – спросил подручный.
– Да ты с ума сошел! – возмутился босс. – Крестьяне боготворят меня. Я им работу даю как-никак. Да и вообще у меня ведь харизма есть. Ты знаешь, что такое харизма? – Хосе усмехнулся, решив блеснуть умным словом.
– Наркота какая-то? – с недоумением предположил начальник охраны.
– Аха-ха, – громко засмеялся хозяин, а когда немного успокоился, произнес: – Можно сказать, что и наркота. Харизма – это божий дар или божья искра. Это способность лидера заводить толпу и доводить ее до оргазма своими речами. Разве это не я?
Главному охраннику пришлось лишь тихо согласиться.
Через полчаса вертолет был готов к рейду. Ботеро к этому времени немного освежился. Принял душ. Переоделся в простую походную одежду. Хотелось предстать перед крестьянами своим в доску парнем не только на словах, но и внешним видом. Прихватив с собой с десяток громил, наконец он отправился в народ.
«Хождение» наркобарона в народ происходило следующим образом. Под возгласы зевак разных возрастов вертолет приземлялся где-то в центральной части деревни. Там, где имелось удобное для посадки место. Сначала наружу выбирались громилы, а затем появлялся сам сеньор Хосе. Шел он с видом по меньшей мере президента какой-нибудь «маленькой, но гордой банановой республики». К нему подъезжал открытый автомобиль с кем-нибудь из его местных приспешников. Автомобиль превращался в импровизированную трибуну. Барон взбирался на него и начинал «беседовать с народом». Как правило, к этому моменту центральная часть конкретной деревни была полностью заполнена местными жителями. Они стояли, ожидая, что им скажет Ботеро. И тот говорил…
Наркобарону не нужны были никакие заранее подготовленные тексты выступлений. Даже если таковые и имелись бы в наличии, он все равно почти не стал бы ими пользоваться. Ему вполне хватало нескольких начальных идей для того, чтобы постепенно превратить их в захватывающее выступление. Во всех посещенных во время рейда деревнях он говорил практически одно и то же. Лишь с малыми вариациями, которые могли зависеть от настроения или положения вещей в конкретном населенном пункте. Где-то пословицу местную вставлял. Где-то крепкое словцо на индейском диалекте емко вкручивал. Где-то вспоминал имя почитаемого в той местности старца. Однако все это, как и многое другое, служило лишь своеобразным соусом, под которым подавалось основное блюдо. А главной целью рейда было стремление настроить крестьян против властей. Для достижения этой цели мафиозный босс не жалел ни красноречия, ни самой отъявленной лжи. Еще в молодости Ботеро где-то услышал фразу: чем нелепее ложь, тем охотней в нее верят люди. Последующий жизненный опыт не раз заставлял его убедиться в справедливости этого утверждения.