Бездна фанмира
Шрифт:
– Я ее хакнул, так что еще полчаса у нас есть. Как раз успеем всех вытащить.
Чьи-то сильные руки ухватили меня за бедро и шею, и одним рывком вытащили из капсулы. Жадно чавкнул, с неохотой отпуская меня, био-гель.
– Держи его, он же стоять не может, – раздался голос командира.
И вовремя: мой освободитель поставил меня на ноги, но они тут же подкосились, как я ни старался удерживать положение – если бы не подставленное плечо, то валяться бы мне на полу.
Наконец-то начало возвращаться зрение, и я осмотрелся.
– Р-р-р, – вырвался из моего рта хриплый полустон-полурык.
– Хе, рычит. Саш, смотри осторожно, а то укусит, – раздался в стороне насмешливый голос.
Меня спасли? Хранилище захвачено? Вот только почему тогда в голосах моих спасителей я слышу презрение и насмешку, а не сочувствие?
– Алекс, хватит с ним возиться, бросай к остальным и принимайся за следующего.
Да, точно, есть же и другие. Вот только не будет ли опасно выдергивать их вот так наживую из вирта? Так ведь можно и нервную систему повредить! Они что, никогда с капсулами не работали?
– Н-н-не надо, н-не трогайте их! – попытался предупредить я, но тут за спиной раздалось знакомое шипение: еще одна капсула вскрылась.
– Ник, этот твой, прими его в свои нежные объятья.
Надо бы представиться! Меня же полгода ищут!
– Меня.. зовут... Селезнев... Иван Селезнев...
– Знаем, – скривившись, словно от назойливой мухи отмахнулся Алекс, буквально тащивший меня куда-то в сторону.
И тут я заметил у стены знакомую хрупкую фигурку:
– Наташка! Таш, это же я, Ванька!
Странный звук, доносившийся с ее стороны, усилился. Она что – плачет?
– Не переживай, сестренка, я в порядке!
Но почему она отворачивается? Наташа повернулась ко мне спиной и уткнулась в плечо человека в униформе, сотрясаясь в рыданиях. Тот приобнял ее и начал гладить по голове, утешая.
Какого хрена здесь творится?
– Стас, промаркируй этого...
– Десятого принял, – ухмыльнулся мне усатый детина, вдвое меня шире.
Он протянул ко мне руку с зеленым маркером и что-то написал прямо на лбу:
– Отдыхай, малец, некогда вас сейчас сортировать.
Стас сильно толкнул меня в грудь, буквально швыряя на стену. Я сгруппировался, чтобы смягчить падение – в моем состоянии боль будет просто адской! – но к моему удивлению спина ударилась во что-то мягкое и пружинящее.
«Вы не понимаете! Меня зовут Иван Селезнев, а это моя сестра, Наташа!» – захотел крикнуть я.
– Вы не понимаете! Меня зовут Иван Селезнев, а это моя сестра, Наташа! – раздался совсем рядом голос. Мой голос!
Я обернулся, и словно посмотрел в зеркало.
На меня смотрел я собственной персоной. Бледный, осунувшийся, с синими кругами под глазами, а на лбу красуется
– Ты!?
– Ты?!
Я огляделся.
У стены лежали или сидели полуобнаженные тела, завернутые в обрывки брезента, точно такие же, как и тот, которым прикрыл меня Алекс, вытащив из капсулы.
– Я, это я настоящий Селезнев! Наташка, ну скажи ты им! – раздалось шагах в пяти от меня.
И снова мой голос. Никогда не думал, что со стороны он так неприятно звучит. Ого, я что – букву «л» не выговариваю?
Поворачиваюсь туда, где в последний раз видел хрупкую фигурку и яркую вспышку огненно-рыжих волос. Наташа все так же плачет, даже не глядя в мою сторону. В нашу сторону.
– Я могу доказать! Наташа, помнишь, в возрасте шести лет мы с тобой варили минералку из березового сока и сожгли мамину автокухню? Мы ведь никому об этом не рассказывали!
– припомнил я наш с ней секрет из детства.
– Ага, кроме нам, – это ухмыляющийся Стас, – Уже пятый раз эту историю слышим – придумай что-нибудь новое. Только, чур, не про украденный у соседа автокат.
Я аж язык прикусил, потому что именно эту историю и собирался рассказать.
– Микрочип! У меня же мой микрочип!
– Ошибаешься, он у меня.
Голос командира. Я повернулся на него, и внутри меня все похолодело.
Здоровенный детина с коротким ежиком едва тронутых сединой волос сидел за походным столом. А перед ним лежала прозрачная длинная коробка, в которой плавала в каком-то растворе человеческая рука. Левая.
И, судя по татуировке на левом плече, это была моя рука.
– Стас, принимай одиннадцатого, – раздалось из глубины комнаты.
– Есть!
Что-то заслонило свет, и я машинально выставил руки вперед – прямо на меня, раскрыв рот в беззвучном вопле, падал Иван Селезнев с цифрой «11», небрежно выведенной зеленым маркером на лбу...
Сигаретный дым робко стелился вдоль потолка, пытаясь отыскать лазейку наружу, чтобы вырваться из плена тесной комнаты, но кондиционер не оставлял ему ни единого шанса. Вот, цепко ухватившись за неосторожно отставшее сизое щупальце, он потянул, засасывая неудачливого беглеца.
Но это была еще не победа, потому что снизу уже поднимались новые клубы дыма, порождаемые черными наконечниками старинных сигарет.
– Ну что, операция прошла успешно?
– Никто из наших не погиб, всех пленников мы вытащили... тех, кто был жив, следы тоже замели аккуратно.