Бездна небес
Шрифт:
— Понятно.
Плоть Перводерева искажалась и отпадала, от воздействий потоков маны, и из упавших частей образовывались горы и леса, в местах вмятин появлялись моря и озера.
Фильтрующий поток маны, подумал Бранд, подавляя желание утереть пот. Подземелья и их кристаллы, почва и переходы маны, все это были заменители Перводерева. Он ожидал сообщения о повышении Мудрости с последующим ударом Деградации под дых, но обошлось. Бранд сел под кроной мега-дерева
Снова перестала поступать мана и снова дриады подступили к цитадели богов, но в этот раз их встретили крылатые защитники, повелители небес и самые совершенные создания богов, драконы. Армии мятежных дриад были рассеяны и сброшены в Бездну, где они продолжали храбро сражаться в безнадежной битве. Чтобы враги не уничтожили все живое, Перводерево было срублено и путь на небеса оказался отрезан, а демоны запечатаны навеки в Бездне.
Дриады пали вместе с Перводеревом, ибо они пошли против богов, уподобившись демонам. Они утратили знания и ту мощь, которую им давало Перводерево, но сохранили плоть Перводерева, из которого родились.
Нейтрализовавшее ману внутри себя и осуществлявшее полный цикл переработки, еще осознал Бранд. В сущности, подобие того нейтрального кристалла подземелья, что вырастил Марденус, нет, кристалл был жалким подземным подобием могучего оригинала. Боги были слабы, а дриады могучи… и боги приняли меры, завели защитников и усиливали их, а также отрезали пути к себе. Заменили Перводерево Верой и переработкой маны в небесную.
Он вскинул руку, чтобы утереть пот и только тут заметил, что рядом с ним стоит Олесса.
— Ты вернулся, Бранд, — улыбнулась она.
— Вернулся, — ответил он со вздохом, поднимаясь и пряча книгу.
Глава 36
Олесса вскрикнула и содрогнулась, раскинулась на смятой походной кровати. Бранд приподнялся, ожидая просьб вернуться и обнять ее, а также поговорить. Олесса тоже приподнялась, оперлась на локоть и смотрела на Бранда, который поднялся окончательно, возвращая одежду на место. Смотрела и покусывала и без того красные губы, дышала бурно и обнаженная грудь ее волнующе вздымалась.
— Скажи, почему ты изменил свое решение? — спросила она.
— Чтобы ты получила желаемое и уехала прочь от Провала, — честно ответил Бранд.
Выражение лица Олессы ожидаемо изменилось, женщины в таких случаях предпочитали слышать слова о небесной любви и как они растопили сердце старого героя настолько, что тот изменил принципам. Что-то такое же можно было услышать в песнях Минта.
— Потому что я дорога тебе?
— Потому что, независимо от исхода битвы, грядут потрясения и живым нужны будут сильные правители, знающие, что они делают и не гребущие к себе двумя руками.
Олесса замолчала, не пытаясь прикрыться, и Бранд собрался уходить.
— Из тебя вышел бы прекрасный правитель, Бранд, — сказала она.
— Вот
Столкнулся нос к носу с гонцом, который отшатнулся, но не удивился. Бранд вдруг подумал с мрачной иронией, что с Олессы вполне сталось бы в будущем держать рядом с собой пустой трон. Положить туда имитацию перчатки Бранда и объявить, мол, ее муж, Алмазный Кулак, ушел ненадолго в Бездну, но потом вернется. А кто против, тех укоротить на голову или отправить вдогонку за Кулаком, чтобы лично спросил, что там и как.
— Ваше Величество, командующий Пейанг просит вас прибыть на совет! Будут все правители!
— Даже королева Алавии? — спросила Олесса.
Бранд обернулся, разумеется, Олесса уже оделась и выглядела величественной императрицей, грозно сверкающей синими глазами. Даже коса за спиной выглядела устрашающе.
— Прошу прощения, ваше величество, я лишь передаю слова командующего Пейанга!
Бранд мысленно пожал плечами и пошел дальше. Если Олесса что-то хотела сказать, то сказала бы прямо. Даже Амали? Все это было немного странно, ведь ей полагалось сидеть в Алавии и реветь в деревянную подушку, а то и просто проклинать Бранда и Минта.
Он извлек книгу о дриадах, но понял, что почитать не выйдет. Окрестности Провала проснулись и вместе с живыми поднялись и герои, поспешившие поприветствовать Бранда.
— Дармаус, не дави так, вражда с Дарнией ослабла, если ты не слышал!
— Не дождешься, стордорец ты этакий! Взял, посадил дерево и сбежал, так что теперь терпи!
Невысокий, плотный, больше напоминавший гнома, чем человека, Дармаус, разомкнув объятия, ткнул Бранда в бок, алмазный бок, тут же отдавшийся болью и резью в ногах и руках.
— Сам где пропадал все это время? — спросил Бранд.
— Бегуну помогал на Перте, да ты же знаешь Мариуса, взял и убежал! А пока я добрался… ну ты знаешь.
— Да, жаль Бегуна, — вздохнул Бранд, — жил и умер, как герой. Многие умрут в ближайшее время.
— Кто смерти боится, тот не герой! — захохотал Дармаус. — Слышал, Ролло с тобой и опять скрывается, по привычке?
Он уступил место другим, Глыба обняла Бранда крепко, со Стеной стукнулись кулаками. Кварон Второй крикнул, что спешит на совет, но мол, после победы, он, Бранд и все у Провала, будут пить, пока не упадут под стол, за счет Тарбада. Герои вокруг ухмылялись, отпускали шуточки насчет гномьих напитков.
— Мог бы и взять меня с собой, — сердито заметила Лана.
Золотистый свет огрызка Боса подсвечивал ее тело и Бранд вдруг подумал глупо, что, наверное, потому орки так и любили «ходить в степь». Чтобы в свете лун их тела выглядели красивее и загадочнее.
— Наш крикливый бард дрыхнет, надо полагать?
— Вот уж сомневаюсь, — осклабилась Лана.
— Смело в бочку бард ныряет!
— И русалку охмуряет!
— А затем еще одну!
— А потом идет ко дну!
Раздались выкрики вокруг, сопровождавшиеся гоготом и упоминанием глубинников и шуточек о них и сексе с сухопутными.