Бездна
Шрифт:
…Был серый октябрьский день 2010 года. Генрих Чердыня стоял на шестнадцатом этаже строящейся Башни и смотрел на мост Петра Великого. Тогда на мосту еще не построили второй ярус и колонна демонстрантов была видна как на ладони. Они шли с левого берега Невы на правый, надеялись провести митинг у подножия Башни. Башня на тот момент представляла из себя стальной скелет высотой восемьдесят метров. Демонстранты требовали остановить строительство на этой отметке. Идиоты – если «Промгаз» решил построить Башню высотой четыреста метров, значит, он построит Башню высотой четыреста метров… Колонна втянулась на мост. На противоположном конце моста ее уже ждал полицейский автомобиль с «Ужасом» на крыше. Тогда Чердыня впервые увидел, как действует на людей «Ужас». Он видел, как они бежали в панике, как некоторые прыгали в Неву. Через минуту – всего через минуту! –
И вот спустя семь лет это оружие оказалось в руках террористов, и теперь уже они могут угрожать обитателям Башни.
С сигареты Чердыни упал столбик пепла, рассыпался прахом, ветер унес прах.
На створки жалюзи слева от Чердыни упала тень. Подполковник обернулся – в нескольких метрах от него стоял командир снайперской группы, капитан Сазонов. Он подошел совершенно бесшумно. Чердыня протянул Сазонову руку:
– Здоров, снайпер… Как оно?
– Как всегда – отлично, Генрих Теодорович.
– Тогда слушай вводную, капитан: ты – террорист. Твоя задача: убить Председателя. Посмотри по сторонам. – Чердыня провел рукой и добавил: – Выбери позицию.
Сазонов – невысокий, ладный, с пшеничными усами на дочерна загорелом лице – улыбнулся и сказал:
– Пока господин Председатель находится в Башне – снайпер ему не опасен.
– Это почему?
– Дело в том, Генрих Теодорович, что мы уже моделировали эту ситуацию, анализировали. Шансы на успешную реализацию равны нулю.
– Обоснуй, капитан.
– Это просто: для того, чтобы поразиить цель, необходимо ее хотя бы видеть. Но это невозможно, так как все стекла Башни выполнены зеркальными. А личные апартаменты господина Председателя вообще не имеют окон и укрыты за двойной стеной – наружной, закрывающей галерею, и внутренней. Пробить нельзя даже из винтовки «Aerotek». Ее делали в ЮАР – пока еще существовала ЮАР – под советский патрон 14,5ґ114. Монстр! Супермонстр! – весит двадцать восемь килограммов. Плюется пулей массой шестьдесят четыре грамма. Пуля имеет начальную скорость тысяча восемьдесят метров в секунду и пробивает бетонные стены на дистанции в километр… Но даже из этого супермонстра ничего нельзя сделать.
Чердыня несколько секунд думал: сказать правду?.. Решил: нет, не надо говорить.
– Предположим, – сказал он, – что будет использована винтовка, которая сможет пробить стены.
Сазонов был удивлен. Он спросил:
– Что же это за вундерваффе [6] , Генрих Теодорович?
– Это оружие нового поколения. У него совсем другие возможности.
– Допустим, эта пушка пробьет стены… Допустим. Но как осуществить прицельный выстрел?
– А не нужно прицельный. Достаточно положить пулю на этаж.
6
Чудо-оружие (нем.)
Сазонов был явно озадачен. Он спросил:
– Нельзя ли узнать характеристики этого вундерваффе более подробно?
– Максимальная дальность, с которой можно вести из этой винтовки эффективный огонь – один километр. Навылет бьет метровые стены. Больше тебе знать не нужно… Кстати, этот показатель – один километр – почти соответствует зоне твоей ответственности. Итак, возвращаюсь к вводной: ты – террорист, тебе нужно выбрать позицию для обстрела двадцать пятого этажа Новой Башни. Понятна задача?
– Так точно, – ответил Сазонов. – Предлагаю, Генрих Теодорович, пройти в помещение поста. Там можно будет разговаривать более предметно… Да и прохладно там.
– Пошли, – ответил Чердыня и первым двинулся к посту – плоской коробке из сэндвич– элементов и без окон.
В помещении поста было прохладно и после залитой солнцем крыши темновато. За пультом сидел дежурный снайпер-наблюдатель. Перед ним светились несколько мониторов – посередине обзорный сорокадюймовый, по бокам два поменьше.
– Прошу, – сказал Сазонов, рукой указывая на второй пульт. Он был точно такой же, как тот, за которым сидел наблюдатель. Чердыня сел в кресло, Сазонов остановился рядом. Он включил компьютер и перед Чердыней тоже вспыхнули мониторы.
– Итак, – произнес Сазонов, – посмотрим на карту.
Он вывел на большой монитор фрагмент карты Санкт-Петербурга.
– В
– Мы будем исходить из того, что террористы располагают соответствующим оружием и готовят обстрел Башни.
– Понял… Итак, перед нами карта. Хочу обратить ваше внимание, что примерно четверть площади на ней занимает Нева. Мы все хорошо помним, что первая Башня была уничтожена ракетой, которую выпустили с плывущей по Неве самоходной баржи. Поэтому Нева всегда находится под особым контролем. Несанкционированное появление на акватории в пределах зоны ответственности каких– либо судов – прогулочных, спортивных, спасательных, иных – исключено. – Сазонов указал на мониторы. На двух из них была Нева. На широкой глади не было ни одного суденышка. Судя по картинке, камеры, с которых поступало изображение, были установлены на мосту Петра Великого. – Ситуацию на Неве контролируем не только мы, но и катера флотилии «Промгаз»… Ну, вы это лучше меня знаете… Определенный риск представляют грузовые суда, которые проходят по Неве ночью, но мы внимательно следим за ними… Охта. На Охте вообще никакой навигации нет и даже появление на ней аквалангистов или управляемого подводного аппарата исключено – река в нескольких местах перекрыта стальными сетями с гидроакустическими датчиками… Мост. Возможен ли обстрел Башни с моста? Теоретически – да. Практически, и вы знаете это лучше меня, случайный автомобиль просто не может оказаться на мосту – для этого нужен пропуск… Далее мы перебираемся на левый берег Невы. Две трети левого берега занимает Смольный. Очевидно, что снайперу было бы мягко говоря затруднительно проникнуть на территорию Смольного. И уж совершенно невозможно представить, что он сможет пронести туда оружие более серьезное, чем детский лук. Там же, на левом берегу, имеются несколько зданий в районе Новгородской и Тульской улицы, да на Смольном проспекте, в которых теоретически мог бы оборудовать позицию снайпер. – Сазонов вывел на большой монитор изображение левого берега. Дал увеличение. – Но в этих домах живут…
– Я знаю, – перебил Чердыня. В домах, о которых шла речь, жили в основном сотрудники МВД и комитета «Кобра».
– Таким образом следует признать, что вся левая часть карты, а это примерно сорок пять процентов площади зоны нашей ответственности, непригодна для того, чтобы на ней обосновался снайпер… Вернемся на правый берег. – Сазонов дал на большой монитор панораму правого берега. – Итак, правый берег. Район Большой Охты. Начнем, полагаю, с восточной части зоны. Там, по обеим сторонам Якорной улицы, расположена огромная промзона. С севера к ней примыкает Большеохтинское кладбище, с юга протекает Охта. Это практически заброшенная территория площадью более двухсот гектаров. В зону нашей ответственности входит меньшая половина – около сотни гектаров. На ней расположены десятки различных строений промышленного назначения – цеха, гаражи, склады. – Сазонов дал крупным планом несколько «картинок» промзоны – разнокалиберные корпуса почти сплошь без стекол, трубы, какие-то ржавые агрегаты. – Место потенциально привлекательное для снайпера. Контролируем посредством «скаутов» и визуальным наблюдением.