Бездушные. Искупление
Шрифт:
Я пытаюсь собрать пазл, что он мне подбросил. Перешагиваю порог и выхожу на застеклённое крыльцо. Перед окнами в пол стоит небольшой кожаный диван с несколькими трикотажными подушками, низкий круглый стол, хрустальная пепельница на нём, бутылка спиртного и пара бокалов.
– Прошу. – Снова мягко подталкивает, придерживая за талию, и идёт следом. – Как говорится, хлеба нам, и зрелищ!
...
Иногда судьба ставит нас в такие ситуации, где поступить правильно — значит ошибиться.
И. Ялом
Я присаживаюсь
– Выпьешь? – Рома участливо заглядывает мне в лицо.
– Нет. – Кручу головой для убедительности, и выставляю перед собой ладонь. – Не хочу, чтобы мне снова стало плохо. Ты объяснишь мне?
Прикусываю внутреннюю сторону щёк, больно вгрызаясь в мягкую плоть.
– Мы пока просто понаблюдаем. Хорошо? – Рома выключает на крыльце свет, и мы погружается в зыбкие сумерки. Но освещения со двора достаточно, чтобы различать силуэты. – Я хочу, чтобы наш общий знакомый немного одумался. Чтобы пошёл нам уступки...я знаю, что он имеет слабость, по отношению к тебе. Думаю, это сыграет мне на руку.
Он опускается рядом, и меня обволакивает запах его парфюма. Слишком терпкий. Слишком древесный. Почти тошнотворный.
– А что дальше? – Наблюдаю за тем, как он откупоривает бутыль и заполняет свой стакан напитком.
– Дальше? – Делает глоток, и оставляет стакан в руке. – Сдаст партнёров, союзников... больших людей мира сего... потеряет всё, что нажил непосильным трудом. Я бы его засадил... но на него начнётся такая охота... так что, я, пожалуй, пущу его по миру. И займу место в первом ряду.
– Зачем тебе это? У вас с ним личные счёты?
Я не понимаю его цели. Совершенно. Чего он хочет этим добиться? Ведь, если не Нико, то его место займёт кто-то другой.
Ещё в Мексике, Николас сказал мне интересную вещь. Он сравнил картель с рекой. Если построить дамбу, перекрыв ей путь, она разольётся повсюду. Этим он пытался объяснить мне, что жизнь наркотрафика бесконечна. Какие бы меры не предпринимало правительство, итог останется одинаков.
Так чего же он хочет? Глупо, наверно, но что, если Рома сам желает занять место в этом кровавом бизнесе? Но, не слишком ли высоко он метит? Не слишком ли это опрометчиво?
– Личные счёты? – Чувствую на своей руке его пальцы. Они плавно обводят костяшки, словно пересчитывая их. – Он обидел тебя... думаю, это веская причина для личных счетов. А остальное тебя не должно беспокоить. Хорошо? А об этом ублюдке я позабочусь. Туз станет следующим...
Бесконечная череда мурашек заставляет мою спину, а затем и плечи содрогнуться. Я на несколько секунд закрываю глаза, и делаю попытку привести дыхание в норму.
Что будет, если убить его? Что будет, если убить сотрудника ФСБ? Они поднимут на уши весь город? Что вообще делать в таком случае?
Подобные идеи приводят в ужас. Неужели это
– Начинается...
– Произносит тихо и зловеще Рома, и отпуская мою руку, снова подносит ко рту стакан с алкоголем. – Я уверен, что ты не кровожадна, но всё же... на это стоит посмотреть.
Что?!
Оглядываюсь на сидящего рядом мужчину, и прослеживаю направление его взгляда.
Что я чувствовала в этот момент? Мне хотелось жить, и одновременно сдохнуть.
Сквозь толстое стекло я смотрела на Нико. Его имя застряло у меня в глотке острой и тонкой костью.
Без верхней одежды, он шёл выпрямив спину. Он ничего не боялся. Во всяком случае, свои страхи он ловко и умело скрывал. Его руки были спрятаны в карманах брюк. Вслед за ним шли ещё три человека в форме, как я уже решила, ОМОНа. Хотя, никаких аббревиатур на их спецодежде не было.
Что, чёрт возьми, сейчас будет?
Не успела я набрать в лёгкие новую порцию кислорода, как один из мужчин, на ходу заносит руку и бьёт Нико сзади по затылку дубиной.
От неожиданности я воскликнула, и тут же зажала рот ладонью. Вскочила с дивана, в попытке обогнуть стол и прижаться к стеклу.
– Шшш...
– Шипит Рома, цепляя моё запястье, и снова опуская меня пятую точку. – Это не так страшно. Он заслужил.
Он даже не смотрит на меня. Рома полностью сосредоточен на том, что происходило на улице.
Это безумие.
– Рома, я не хочу на это смотреть! Я не хочу смотреть на то, как вы калечите человека! Как убиваете его! – Не сдаюсь в надежде покинуть эту смердящую компанию. – Кто бы он ни был! Не делай этого! – Мои старания достучаться до него, заканчиваются тем, что к нам подходит ещё один бугай, и давит бетонными ладонями на мои плечи, заставляя сидеть смирно.
– Прости, Агат. Но иначе... не сработает. – Отмахивается от меня. – И никто не старается его убить. Это так... профилактика. – В темноте вспыхивает маленькое пламя, и он прикуривает себе сигарету.
– Ты можешь не смотреть, если не хочешь. Но твоё присутствие обязательно.
Больной. Он ничего вокруг себя не видит. Только он и представление, развернувшееся по ту сторону стекла.
Стряхнуть с себя тяжёлые руки не получилось... как и не смотреть.
Не знаю, что мной двигало, но мои глаза возвращаются к сцене за окном.
Я не смогла контролировать слезы, которые выступали после каждого тяжёлого удара по его телу и голове. Словно били меня.
Руслан, черт возьми! Где же вы? Где вас носит?!
Первое время он даёт отпор. Словно волк, защищающий свою стаю. Из последних сил, но он наносил ответные удары голыми руками. Но их уже было четверо, а он один. Локтями закрывал голову, лёжа на холодной и мокрой земле, пока эти звери наносили чёткие и сильные удары. Они знали куда бить. Николас рыл пальцами сырую землю. Они поднимали его, ставили на колени и снова били.