Безграничное удовольствие

Йон Ларисса

Боже, как же приятно было его чувствовать, даже когда Риз не участвовал в процессе.

— Ты меня скоро освободишь?

Тэй выпрямилась и смерила его взглядом.

— Я собиралась держать тебя в плену столько же времени, сколько я по твоей милости провела в больнице. А что? Тебя ждут другие пациенты, которых надо трахнуть?

— Нет, просто хочу покормить своего пса.

— У тебя есть собака? Зачем? Чтобы ее съесть?

Призрак молча посмотрел на девушку.

— Что? Чего ты на меня так уставился?

Усмехнувшись, он ответил:

— Демоны веками боялись

вас, и теперь я понимаю, как это было глупо с нашей стороны.

— Прости? — Он лежит тут, прикованный цепями к кровати смертельного врага, беззащитный, и еще смеет называть ее дурой?

— «Эгида». Вы уничтожаете всех без разбора. Даже не понимая, кого и за что. Вы ничего о нас не знаете.

— Я прекрасно знаю, что убиваю, — парировала Тэй. — Зло. И для этого мне не нужны особые причины.

Риз продолжал ласкать Мики, тишина в комнате сгущалась, пока, наконец, док не произнес:

— Мы всегда считали, что «Эгида» — организация, знающая о нас все. Ее бойцы хорошо натренированы и организованы. — Он задумался на минуту, при этом один уголок его рта дернулся вверх, словно Риз разрешил для себя большую загадку. — Но это просто секта, не больше того, верно? Где слабыми и необразованными помыкают и управляют более сильные. Преследуя при этом собственные цели. Вы как тупые бараны беспрекословно следуете приказам.

— Значит, ты считаешь, что мне промыли мозги? И я слепо следую указке кого-то наподобие Дэвида Кореша, потому что тупо ничего не знаю про Преисподнюю?

Ярость обрушилась на нее с такой же силой, как когда-то кулак одного из приемных родителей. Нож, которым Риз разрезал ее больничную одежду, все еще валялся на полу. Тэй подняла его и провела пальцем по лезвию, проверяя, как хорошо оно наточено. Хэллбой не спускал с нее глаз, но если и был напуган, вида не подавал.

Внезапно Тэйле захотелось, чтобы он был в ужасе, чтобы ему было так же больно, как ей. Но она понимала, что это невозможно. Даже если она заживо сдерет с него кожу, Риз не почувствует и капли той боли, что Тэй испытывала ежедневно. И все равно девушка приставила нож к пульсирующей жилке на его горле.

— Я узнала истинную сущность демонов задолго до того, как стала Хранителем, — хриплым голосом отрезала она. Пришлось несколько раз сглотнуть, прежде чем продолжить. И усилить давление на клинок до тех пор, пока на его кончике не появилась капля крови. Риз даже не дрогнул.

— Когда мне было шестнадцать, я смотрела, как демон несколько часов мучил мою мать, прежде чем убить ее. После этого мне пришлось жить на улице и обороняться от таких, как он, желающих мной перекусить. Или того хуже. Так уж случилось, я знаю — может быть и хуже. Так что не смей мне говорить, что я ничего не знаю о зле, ты, сукин сын.

— Считаешь, ты единственная, кому довелось столкнуться с потерей близкого от рук врага? Слышала когда-нибудь о пабе «Бримстон»? Да, вижу, что слышала. Два года назад убийцы «Эгиды» устроили там бойню. Не выжил никто, включая моего брата, о котором я тебе рассказывал, Роуга, а он ничего не сделал, чтобы заслужить подобную участь. У тебя нет монополии на боль, истребительница.

«Бримстон». Два года назад. Тэй покрылась

холодным потом. Она была там. Помнила, как пробиралась через черный ход в секретное логово, как все помещение воняло дымом и хуже — гнилью, отдающую медью, как разлагающаяся плоть. Демоны пили, дрались, играли. В центре комнаты несколько уродов участвовали в оргии, пока остальные делали на них ставки. На что? Тэй даже представить не могла.

Хранители набросились на демонов, словно туча москитов. В налете участвовало все подразделение Нью-Йорка. Ни одному отродью не удалось сбежать. Особенно после того, как истребители подожгли паб.

Она могла быть убийцей его брата.

Мики спрыгнул с живота Риза и выбежал из комнаты. Призрак положил руки поверх ладоней Тэйлы, но в этом жесте не было угрозы.

— Ты утверждаешь, что я ошибаюсь на твой счет. Если это так, можешь ли ты признать вероятность того, что и сама судишь обо мне неверно? — Его голос звучал на удивление спокойно, несмотря на то, что Тэй могла его прикончить легким движением руки. Не говоря уже о том, что она ударила его по голове, привязала к кровати и, возможно, убила его брата.

— Если я ошибаюсь насчет тебя, значит, все, ради чего я жила… — Было ложью. Она покачала головой. Твари, которых она убила за эти годы, были именно тварями. Им не было оправдания. И все равно Тэй не могла избавиться от воспоминания, как Призрак склонился над умирающей медсестрой. — Я не ошибаюсь.

Не отрывая от нее глаз, Риз чуть повернул голову, выставляя шею, отчего кровь тонкой струйкой потекла по коже.

— Тогда тебе придется меня убить.

Еще три дня назад она сделала бы это. Три дня назад Тэй прикончила бы его прямо там, где он лежал, если бы не получила задание прилепить отслеживающее устройство к пейджеру. Но Риз спас ей жизнь. Вылечил своего брата и проявил милосердие к медсестре. Вера Тэйлы пошатнулась, и девушка никак не могла принять окончательное решение. Она пыталась обмануть саму себя и сделать вид, что не испытывает облегчения от того, что ей не нужно его убивать. Это сделает за нее какой-нибудь другой Хранитель.

— Ты не дал мне умереть, — произнесла Тэйла, убирая нож и пытаясь подавить желание дать Ризу пластырь. — Поэтому сегодня я тебя не убью.

— Как великодушно. — Призрак подергал удерживающие его цепи. — Мы закончили с этим? Или ты собираешься отомстить мне за то, что я удерживал тебя в больнице?

— Это было бы правильно. В конце концов, ты раздолбал мою кровать.

— Я знаю еще несколько способов, чтобы ее доломать окончательно.

Тэй раздраженно фыркнула:

— Демоны…

Риз подмигнул, и девушка отвернулась, чтобы не поддаться его обаянию. Она достала из-под музыкальной шкатулки — единственного подарка матери, если не считать кольца — ключ от наручников. Над переносицей выступили капельки пота, как недвусмысленное предупреждение о том, что последует дальше. Сразу за этим накатила волна головокружения. Лицо Призрака стало расплывчатым.

— Тэйла?

— Я в порядке. — Она шагнула к кровати, но тут правая нога по ощущениям превратилась в желе, а руки налились свинцом. О да, сейчас она свалится.