Безликий

Айви Александра

— Почему ты хочешь поговорить с ней?

— Когда я читала полицейский отчет…

— Погоди, — перебил он, испытывая шок. — Ты читала полицейский отчет?

Винтер кивнула, как будто для нее совершенно естественно ознакомиться с мельчайшими подробностями убийства матери.

— Я нашла его в кабинете моего отца. Я очень любопытна.

Он прищелкнул языком.

— Ты же знаешь, что говорят про чрезмерное любопытство.

Она лучезарно улыбнулась.

— Я такая,

какая есть.

Так и было. Винтер обожала читать, путешествовала по историческим местам, когда у нее появлялось время, и посвятила себя тому, чтобы относиться к своим клиентам так, как будто они ее семья.

— Объясни толком, что тебя беспокоит в кассирше.

— Она утверждала, что находилась на станции одна и что отлучилась в подсобку, — сказала Винтер. — Только услышав выстрелы, она поняла, что совершено преступление, и выбежала на улицу, чтобы обнаружить мою мать мертвой, а грабителя уже и след простыл.

— И?

Винтер подняла фотографию и указала на заправку на заднем плане. Здание выглядело едва ли больше сарая с огромным окном, на котором красовалась надпись «Шелл», и стеклянной дверью.

— Что за человек выглядывает из окна?

***

Винтер почувствовала напряжение Ноа, хотя и не совсем поняла причину. Ладно, возможно, она просто заблуждалась. Никогда не возникало причин подозревать, что смерть ее матери стала чем-то иным, кроме как цифрой статистики. Еще одна жертва бессмысленного преступления.

Только после того, как она открыла конверт.

Тем не менее, это не походило на дикие обвинения или поспешные выводы. Винтер согласилась с Ноа, что существует дюжина причин, по которым преступник мог нажать на курок. Страх. Наркотики. Безумие…

Но она никак не могла вернуться в Ларкин, не задав несколько вопросов. Шериф Янсен был опытным законником. Если его что-то насторожило на фотографии, то она обязана по крайней мере попытаться узнать больше о том, что произошло той ночью.

Зайдя в офис мотеля, чтобы выписаться, Винтер спросила дорогу к дому Тилли Лиддон. Женщина средних лет без колебаний предоставила подробный маршрут с приятной улыбкой, несмотря на убийства, которые недавно опустошили Пайк. Маленькие города никогда не меняются.

Через десять минут Винтер остановила свой грузовик перед небольшим домиком из каркасных конструкций с узким крыльцом и боковым настилом, покосившимся под тяжестью коробок, пластиковых контейнеров и по меньшей мере двух заплесневелых матрасов.

— Должно быть, это здесь, — пробормотал Ноа, наклонившись вперед, чтобы выглянуть в лобовое стекло.

Винтер сморщила нос. Даже при свете утреннего солнца она почувствовала,

как по ней пробежала мелкая дрожь.

— Какое грустное зрелище, правда?

Ноа бросил на нее озадаченный взгляд.

— Дом?

— Да.

— Я не уверен, что испытываю при этом какие-то эмоции, но признаю, что он выглядит запущенным.

Винтер продолжала изучать окна, закрытые плотными шторами, и двор, захламленный мусором.

— Дома сами по себе просто здания, но они отражают людей, которые живут в них, — настаивала она. — Этот дом печальный. Запущенный. Нелюбимый.

Он окинул ее внимательным взглядом, снисходительное веселье смягчило его черты, прежде чем Ноа вышел из грузовика и направился к крыльцу.

— Пойдем посмотрим, что она скажет.

Винтер пришлось спешно догонять друга, прежде чем он постучал в дверь. Изнутри послышался звук включенного телевизора, достаточно громкий, чтобы просочиться сквозь тонкие стены, но ответа не последовало. Ноа постучал снова. И снова.

— Господи, нельзя что ли подождать, — раздался голос перед тем, как входная дверь рывком открылась.

На пороге стояла женщина ростом ненамного выше Винтер, в старом халате до колен и поношенных тапочках. Ее вьющиеся волосы были выкрашены в черный цвет, а на худом лице виднелись глубокие морщины, свидетельствующие о многолетнем курении. Она настороженно посмотрела на Ноа, а затем на Винтер.

От нее пахло сигаретным дымом, кофе и затхлым сожалением.

— Да? — потребовала она хриплым голосом. Как будто женщина разучилась говорить.

— Тилли Лиддон? — спросила Винтер.

— Ну, я Тилли. — Хозяйка дома, которой на вид было около пятидесяти лет, нахмурилась. — Полагаю, вы из офиса шерифа? — Она не стала дожидаться ответа Винтера. — Скажите этой сучке, чтобы она от меня отвязалась. Я жду мусорный контейнер, чтобы начать уборку.

— Я не из офиса шерифа, — заверила ее Винтер.

— О. — Тилли нахмурила брови, а затем резко и некрасиво рассмеялась. — Тогда, полагаю, вы хотите выжать из меня деньги на какое-то бесполезное дело. Не повезло. Мне нечего отстегнуть.

Винтер покачала головой.

— Я здесь не ради денег.

На лице Тилли появилась настороженность.

— Тогда чего ты хочешь?

— Я надеялась, что смогу задать вам несколько вопросов.

— Это какое-то исследование? — Хмурый взгляд сменился внезапным приливом жадности. — Мне заплатят? Я не возьму меньше двадцати пяти баксов. Мое время стоит того.

Винтер снова покачала головой.

— Я Винтер Мур.

— И что? — усмехнулась Тилли. — Это должно что-то для меня значить?