Безмолвная игра на жизнь

Кайрос Анастасия

— Нет, выбираешь! Ты отвергаешь меня и выбираешь её, но Алан, знаешь, в чём ирония ты не нужен ей, точно так же, как я не нужна тебе! Я ненавижу тебя! Ненавижу за то, что ты выбираешь эту социопатку! А не меня, ведь всё это время именно я была с тобой рядом. Я знаю, что история твоя страсть! Что ты любишь бегать по утрам! Что когда ты нервничаешь, то повторяешь про себя исторические даты и события. Что больше всего ты любишь собак, и что у тебя аллергия на кошек! А что она? Да она ни черта о тебе не знает! А знаешь почему? Потому что ей это не нужно! И ты ей тоже не нужен! — Я высказала ему всё это и пошла в дом не знаю, куда он пошёл, мне плевать!

Во мне говорили обида, гнев и ненависть, я вернулась к столику с напитками и запивала свою личную не удачу, свою первую отвергнутую любовь! Топила в стакане своё разбитое сердце. Не знаю сколько я выпила, но голова начала кружится от выпитого и, от того что в помещении было душно и накурено. Я пыталась выйти на улицу, но чуть не упала, кто-то подхватил меня под руку и повёл за собой. Голова не соображала, и разобрать, куда мы идём было сложно. Мы зашли куда-то, здесь очень темно, и разглядеть что-то

нереально. Кто-то приблизился ко мне и поцеловал. В голове начала теплится надежда на то, что это Алан, что он всё-таки вернулся! Он выбрал меня. Поцелуй был страстным, его руки блуждали по моему телу. Было так хорошо, что не хотелось останавливаться. Я запустила руки ему под футболку, провела когтями по прессу, на что услышала рык. Футболка стала лишней и я, не церемонясь, избавилась от неё, он прервал поцелуй, и резким движением развернул меня. Ну, нет, отшить меня дважды, это перебор, я не хочу останавливаться! Но нет, он всего лишь расстегнул платье, оно упало к моим ногам, на мне не было лифчика, одним резким движением он оказался рядом и снова поцеловал меня. Поцелуи стали ещё более властными. Он схватил меня за ягодицы тем самым заставляя обвить его ногами, туфли уже давно где-то потерялись, а я оказалась на кровати прижатая его горячим телом. Закончив с губами, он принялся за шею и спускался к груди, сначала поцелуи, не щадящие поцелуи, а затем началась игра с моими сосками, всё это так остро ощущалось, как он берет в рот мой сосок и слегка прикусывает его, а потом проделывает то же самое со вторым. Его рука, уже давно была у меня в трусиках. Я хотела большего и потянулась к джинсам, пришлось повозиться с ремнём, но благо это не заняло много времени. Освободившись от остатков одежды, он встал между моих ног и вошёл! Резко! Глубоко! И без предупреждения!

— Аахх, да! — Эти ощущения поглотили меня с головой. Я растворилась в них, от нахлынувшего удовольствия, я начала царапать спину. Он рыкнул в ответ, схватил мои руки и, скрестив запястья, держал их у меня над головой. Не знаю, сколько это длилось, но кончили мы одновременно, а потом уснули.

В это время Алан.

Как бы жаль, мне не было Реббеку, я сказал ей правду, так будет лучше. Как бы я не злился на то, что она сказала, я прекрасно понимаю, что она была права. Я это не то, что ей нужно. Я даже не знаю, что ей нужно. Мы уже как год знакомы, а я ничего о ней не знаю. Лишь то, что она любит булки с корицей и кофе. Алкоголь ни как не хочет выветриваться. Я даже не знаю куда иду, хотя район знакомый. А нет, знаю, ноги сами привели меня к ней, а точнее к её дому. И что я ей скажу? А нужно ли вообще к ней идти в таком виде? Я перешёл дорогу от её дома и сел на тротуар в её комнате горел свет, она не спит. Интересно, чем она сейчас занята. Я помню, как спас её. Я шёл по улице, и что-то на мосту привлекло моё внимание. Это была она. Я не успел даже среагировать, она просто прыгнула и всё, без каких либо сомнений и метаний. Недолго думая я прыгнул следом. Как выяснилось, она не умела плавать. Даже я тогда испугался её хладнокровности. Я спас её, и после этого не оставлял. Она была права, поначалу я жалел её, боялся, что она опять что-то с собой сделает, но ничего не происходило. Я и сам не понял, в какой момент мне стало важно, что она обо мне думает. Мне нравятся наши с ней разговоры, они всегда заставляют о чём-то задуматься. Меня напрягает, что она хочет прекратить наше общение. Ведь я не хочу! Не хочу, чтобы это заканчивалось. Как так выходит, что в душевном плане тяжело ей, а нуждаюсь в ней я? Как она это сделала? Я просидел, так размышляя о наших отношениях, пытаюсь найти выход до самого утра, алкоголь уже давно выветрился и я мёрз, в её окне уже не горел свет, а я всё не уходил, пытаясь найти во всём этом хоть какую-то подсказку. Но всё кругом молчало. Ей это не нужно, крутились у меня в голове слова Реббеки. С рассветом я встал с тротуара, последний раз посмотрев на её окно, я побрёл в сторону дома.

Чёрт! Как же болит голова, по мне как будто каток проехал. Что вообще вчера было? Открываю глаза, но, не выдерживая, солнечного света закрываю их обратно. Пытаюсь собраться с мыслями, но это очень сложно, голова трещит по швам, а в горле как будто пустыня. Переворачиваюсь на другой бок и нащупываю чьё-то тело, точно, Алан, он вернулся! Я скидываю одеяло, что бы посмотреть на него, но это была моя самая огромная ошибка. Нет! Только не это! Только не он! Это не Алан, это Эванс. Я быстро вскакиваю с постели, надеваю платье, и выбегаю из комнаты в поисках ванной. Искать долго не пришлось. Только пришлось идти чуть ли не через поле мертвецов и на трясущихся ногах. Похмелье не победить ни кому. Захожу в ванную, умываюсь холодной водой и пью из под крана, пытаясь хоть как-то привести себя в чувства. Рассматриваю своё отражение в зеркале, это кошмар моя шея покрыта засосами, на запястьях начинают проявляться синяки. Почему именно он? Он ведь законченный мудак! Выхожу из дома, предварительно вызвав машину, называю адрес водителю, и опускаю голову на прохладное стекло. Он воспользовался мной, это так ужасно, почему именно он? Расплачиваюсь с таксистом и иду в дом. Хорошо, что родители уехали. Прямо в одежде залазаю в ванную и включаю душ на полную мощность, на меня льются капли холодной воды, а с глаз не произвольно льются слёзы! Истерика охватывает меня с головой.

Кейт

В честь предстоящего бала руководство университета решило, дать студентам не большие выходные, для подготовки платьев и костюмов. Вся задумка, заключается в том, что этот бал является как бы данью предков. Предыстория такова, что в 18 веке, многие знакомились на балу, и они не были исключением. Ему было 30, а ей только исполнилось 18, он не смог оторвать от неё глаз. Черные локоны спадали с её плеч, синее платье сидело на ней идеально, и если её внешность привлекала к себе внимание, то своим взглядом карих глаз она поражала всех без предупреждения. Ни кто не мог пред ней устоять. И он не был исключением, как-то он пришёл к её родителям

свататься, но очередь из женихов была настолько велика, что это огорчало его. И на одном из балов он задал ей вопрос «вы выйдите за меня?». Она была удивлена такой бестактности, но, не зная, зачем спросила «А вы сможете дать мне то, что я желаю?», он не ожидал такого поворота, но отступать не собирался. «И чего же вы желаете?». «Я хочу быть известной всему миру, даже после того как меня не станет». Он долго думал, как решить эту проблему, и спустя месяца два, наконец, нашёл решение, он построил институт. И назвал его в её честь. Именно поэтому все трепетно относятся к этому балу. Но мне плевать, всё равно на него не пойду, а вот к подготовке университета к этому событию припашут. Ладно, пока можно отдохнуть, почитать книгу, выспаться вдоволь. Всё это время мне пытался дозвониться Дэвид, я не беру. Нам не о чем говорить, я обещала свидание, я пошла. А больше ничего, хотелось верить Дэвиду, но я ни за что и никогда этого не сделаю. Все выходные я просидела дома, ни куда не спеша, села за работы, которые нужно сдать, накопилось у меня их не мало: одна курсовая, три доклада и одна творческая работа. Творческая работа была самой сложной, так как преподаватели пытались с помощью этого понять, кто из нас, на что годится и какого будущего хочет. С не которыми было очень легко. Даже учителя, чьи пары мы посещали все вместе, а не по направлению наших специальностей, отчетливо это понимали, без всяких работ, а все, потому что это было очевидно, вот допустим, Алан будет учителем, Маргарет станет биологом, Норман писателем, а Макс, юристом. Сложнее было с такими как я, потому что ты выбрал специальность, но и ты и все кругом понимают, что это не твоё. Вот я выбрала журналистику. Вообщем мучаемся и я и журналистика. Выходные закончились, на улице окончательно восстановилась погода, яркое солнце, лёгкий ветерок. Надеваю джинсы и футболку, собираю все свои сделанные работы и кладу в рюкзак. Надеваю наушники и наслаждаюсь музыкой. Родители гуляют с детьми, натыкаюсь глазами на мисс Джордж, она идёт на работу, короткое чёрное платье, тёмно синий пиджак и туфли на высоком каблуке, кто бы что ни говорил, а выглядит она эффектно, хоть и законченная сука. На самом деле она не всегда была такой. Ей было лет двадцать, она была уже на втором курсе педагогического. Она, как и все девушки университета пускала слюни на одного красавчика. На одной из вечеринок, он обратил на неё внимание, её радости не было предела. Месяца три она жила как будто в раю. Он не хотел афишировать их отношения, а ей было всё это не важно. В итоге она забеременела, пришла к нему, что бы рассказать об этом, а он, сказал, что ребёнок, это не то, что им нужно, и вообще можно сделать, так что бы его не было. Она не согласилась с ним, через пару дней, она столкнулась с его невестой, увидела их целующимися. Она хотела подойти, но его глаза говорили о том, что это будет самая большая ошибка в её жизни. Она никогда не видела его таким, весь мир рухнул, и она решила, что её миром будет тот, кого она носит под сердцем. Но родители этого парня узнали об его интрижке, и решили устранить проблему, к ней приходили, предлагали деньги, говорили, что она не сможет растить одна ребёнка, когда это не действовало, её запугивали, но всё было безуспешно, тогда к ней пришла его мать и насильно заставила сделать аборт. Именно после этого она стала такой, какая она есть.

13

— Адамс, ты во время, пошли за мной. — Сказал мне Вольфич, после того как я зашла в здание.

— Что-то случилось? — Спросила я, догоняя его.

— Поможешь в украшении зала. — Чёрт, и не отвяжешься от него. Он твердолобый, поэтому молча, иду за ним. Зал очень большой и красивый, тут много народу, и каждый чем-то занят.

— Кейт, иди сюда! Поможешь надувать шарики. — Услышала я голос Алана.

— Привет.

— Привет.

— Нельсон, оставляю её на тебя.

— Хорошо.

— Как прошли выходные?

— Плодотворно. А где твои друзья?

— Норман помогает Маргарет, а Реббека приболела.

— Понятно. И это всё нам нужно надуть?

— Да.

— Я состарюсь быстрее, чем мы закончим.

— Зато мы состаримся вместе. — Сказал Алан с улыбкой. Я косо на него посмотрела, но ничего не сказала. — Слушай, Кейт, тогда в коридоре… — не успел он договорить, как кто-то пихнул меня в спину.

— Эй, смотри куда идёшь! — Сказала я, оборачиваясь, это был Эванс.

— Я не специально, видишь? — Он помахал перед моим лицом коробками, которые загораживали ему весь обзор. Я ничего на это не ответила. — Идиотка. — Сказал он и пошёл дальше.

— Идиот, здесь только ты. — Сказала я.

— Не зли меня! — Ответил он и ушёл.

— Кейт, давай я помогу.

— Мы с тобой уже говорили об этом. — Мы молча надували шарики, пока меня не окликнули.

— Знаешь, Адамс, я тут подумал, не ту профессию ты выбрала. Тебе надо было идти в актрисы. В кино бы играла психически ненормальную, тебе и притворяться не пришлось бы.

— Макс, бойся, а то мало ли покусаю, и всё! Летальный исход.

— А что я? Я просто озвучил то, о чём думают многие.

— Забавно, Эванс, при этом все думают, что ты законченный мудак, но ты не спешишь это озвучить. — Сказал Алан

— Да? Хмм… Ну, да, куда мне до тебя Нельсон, хотя Реббека, так не считает. — Сказал он с ехидной улыбкой на лице.

— Что ты имеешь в виду? — Спросил Алан, подходя к Эвансу. Все перестали заниматься подготовкой и замерли в ожидании того, что будет дальше. К нам подошёл Норман.

— Норман, остановишь друга? — Спросила я. — Не смотри на меня так, не мне же их разнимать в случае чего.

— Что это значит? — Повторил Алан.

— У неё и спроси. — Всё с той же довольной ухмылкой, Эванс пошёл дальше, давая понять, что он победитель, он знает то, что никто не знает. Недолго думая Алан идёт к выходу, не нужно быть ясновидящей, что бы понять, куда он направляется.

— Это всё из-за тебя. — Сказал Норман, повернувшись ко мне.

— Не поняла.

— Пока, ты не появилась в его жизни, всё было хорошо. А теперь из-за тебя проблемы не только у Алана, но и Реббеки.