Безмолвный ковчег
Шрифт:
И 85 % этих потерь происходят из-за выращивания крупного рогатого скота, что привело к ситуации, когда треть всех пахотных земель была навсегда заброшена по причине негодности. Возможно, нам стоит вспомнить, что многие великие цивилизации, существовавшие ранее, пришли в упадок, именно, по этой причине!
Не хочу перегружать эту книгу статистикой, но приведу еще несколько цифр для того, чтобы ясно обрисовать картину той безответственности, которую влечет за собой мясное питание. Сейчас много говорят об «устойчивом сельском хозяйстве» и «устойчивом росте», а разное количество энергии, расходуемое на производство разных видов пищи, ясно показывает, почему эти разговоры должны, наконец, воплотиться в реальность.
В США общая территория леса, которая была расчищена под пастбища
Выращивание крупного рогатого скота также расходует природное топливо. Дэвид Пиментел из Корнеллского университета, специалист по энергетическим затратам в сельском хозяйстве, утверждает, что в США для получения 1 килограмма свинины сжигают 30 000 килокалорий природного топлива, что эквивалентно энергии, содержащейся в 4 литрах бензина. Растительная пища по всем показателям гораздо более эффективна. Кукуруза или пшеница обеспечивают в 22 раза больше белка, чем тяжелая для организма говядина. А бобы сои – в 40 раз.
Но, прежде чем мы в Британии с самодовольным видом примемся обсуждать положение дел в США, было бы неплохо обратить взоры на свою собственную страну. У нас 5 миллионов акров пахотной земли находятся под угрозой эрозии; 80 % наших меловых низменностей уничтожены, как и 80 % известняковых лугов; половина наших болот и 90 % прудов осушены. С 1940 года была вырублена почти половина того небольшого количества вековых лесов, которые у нас еще оставались. И за тот же период было выкорчевано 109 000 милей защитных лесополос, этого количества хватило бы на то, чтобы опоясать землю 4 раза. Одновременно с этим произошло опустошение нашей флоры и фауны. За последние 50 лет, британской сельской местности было нанесено больше вреда, чем за предыдущие 500 лет, и, по большей части – фермерами, производящими мясо и молоко.
Поговорите с фермерами, понаблюдайте за их работой, и Вы поймете, что они, за редким исключением, мало заботятся об экологии своей земли, зато очень сильно – о прибыли, которую могут из нее извлечь.
В моем случае, печальный итог разрушений находится прямо за порогом моего дома. Это крошечный перелесок, длиной не более 500 метров, а шириной всего лишь 150 метров. Он спускается по склону холма к реке Уивер. Гулять по этому маленькому тенистому участку, останавливаться и слушать, созерцать, затаив дыхание – для меня это бесконечная награда, наполняющая меня силами. При вашем приближении кролики стремительно удирают, а иногда солнечными вечерами между деревьями можно заметить мелькающие рыжие лисьи шубки. Лес является домом для ласок, полевок и самых разных видов мышей. На зимней почве видны следы от когтей барсуков, рывшихся в поисках личинок майских жуков. Если поднять голову, то можно увидеть огромное гнездо цапли, а то, что поменьше – гнездо пустельги и еще сотни других. Часто вам вслед доносится дразнящий смех зеленого дятла, а у малого пестрого дятла хватит даже храбрости залететь в ваш сад. Ранним летом приходится иногда закрывать рот рукой, чтобы не вдохнуть насекомых, которые в несметных количествах кружатся под деревьями. Вокруг расцветают колокольчики, лесные анемоны, гималайские бальзамины, наперстянки, розовая лихниса и звезда Вифлеема.
Граница леса – это травянистый берег канала, за которым долина продолжается, но выглядит уже совсем по-другому. Это голая, пустая земля, лишенная какой-либо растительности для выпаса скота. Несколько пучков травы еще растут по краям, а большую часть растительности вытоптал крупный рогатый скот, и все, что осталось – это лишь песчаная почва. В лучшем случае, это поле могло когда-то предоставить для выпаса скота совсем немного травы, но какой-то фермер решил, что и это должно быть уничтожено.
Маленькая роща, которая дарит мне столько приятных минут, тоже около 30 лет назад была вырублена, но потом вновь возродилась. Я боюсь, что когда-нибудь, проснувшись, снова услышу эти, бросающие в дрожь, звуки – переливчатое
Это безжалостное разрушение, как в рамках одной страны, так и во всем мире, поощряется субсидиями, которые побуждают фермеров и работников мясной промышленности делать деньги любыми способами. Поэтому, они будут продолжать это делать. В Британии, согласно министерству сельского хозяйства, в 1994 году субсидии на продукты из говядины, баранины, свинины и на молочные продукты составили 1,2 миллиарда фунтов стерлингов. В целом по Европе они превысили 100 миллиардов фунтов, а на рыбную промышленность – 54 миллиарда фунтов. Похожая ситуация – в Центральной и Южной Америке и в Африке.
Власть и контроль являются гарантией того, что богатый Запад последним ощутит на себе влияние гибнущего мира. К сожалению, это откладывает на неопределенный срок необходимые перемены в политическом курсе, которые ликвидировали бы эту всемирную «болезнь». Но одно очевидно: последствий избежать не удастся никому.
Самым пугающим в этом предсказанном Армагеддоне, является то, что роковую черту мир переступит задолго до финальной катастрофы. Остается только догадываться о том, когда мы вплотную подойдем к этой черте, но у Вас есть возможность в любой момент самому стать хозяином своей жизни и принять решения, которые обернут негативные процессы вспять. И в Ваших силах сделать то, что может оказать мощное и непосредственное воздействие, а именно – изменить свое питание. Перестаньте есть мясо и рыбу уже сегодня, откажитесь от молочных продуктов, и Вы сразу же выйдете из порочного круга эксплуатации и разрушений. А еще будет лучше, если Вы заявите о своем протесте, присоединившись к организации, такой как «Вива!» и начнете активно бороться с «серыми кардиналами», которые намерены позволить своей алчности разрушить планету.
Глава 15
Политическое убеждение
Кения прояснила мои мысли, и в 1993 году я решила уйти с работы. Передо мной встал вопрос: буду ли я продолжать работу с теми важными областями, которые по моим ощущениям, Вегетарианское общество давно оставило. Это – активное проведение кампаний по защите сельскохозяйственных животных и попытки повлиять на молодое поколение. На самом деле, у меня не было выбора, и организация «Вива!» начала свое существование.
Впервые «Вива!» робко заявила о себе в августе 1994 года на Всемирном вегетарианском конгрессе в Голландии, где я была выступающей. Затем, 26 октября 1994 года состоялось официальное открытие начала деятельности организации «Вива!». Все предшествовавшие этому дню сражения, разочарования, сомнения и тревоги рассеялись, когда я увидела, до отказа заполненный людьми, зал в клубе Юнион, расположенном на лондонской улице Геррард, в Сохо. Мы думали, что участников будет гораздо меньше, однако вместо предполагаемых 50 человек пришли почти 100.
Кроме меня, выступали Майкл Мэнсфилд, довереное лицо организации «Вива!», наш друг и блестящий адвокат; Дэвид Джи, бывший руководитель организации «Друзья Земли»; Дэвид Райт, прекрасный врач-терапевт, веган, который работал в медицинской подкомиссии Британской олимпийской ассоциации; Джон Винн-Тайсон, выдающийся автор трудов о человеческой мысли и правах животных; Колин Спенсер, корреспондент «Гардиан» и большой специалист в кулинарии; Пэм Феррис, актриса, игравшая в «Чудесных бутонах мая», убежденная вегетарианка; очень добрый, с мягким характером, поэт Бенджамин Зефания. В конце этой церемонии открытия он прочитал некоторые свои стихи, что добавило столь необходимую нотку юмора и надежды.
К сожалению тогда не смог прийти человек, которого мне очень хотелось видеть. Существует не так много людей, которых я бы назвала героями или героинями, но один из таких – профессор Ричард Лэйси. Прежде всего, благодаря этому человеку, общественность обратила внимание на опасность губчатой энцефалопатии (в народе – «коровье бешенство»). Он – из числа тех немногих ученых, карьерный рост которых не идет вразрез с личными убеждениями. Он мужествен, бесстрашен и принципиален, и это – в эпоху, когда такие качества являются большой редкостью.