Безмолвный убийца
Шрифт:
— Пожалуйста, — ответила официантка. — Слева, для некурящих.
Фелл грустно улыбнулась Лукасу и сказала:
— Мы согласны.
Они заказали спагетти, чесночный хлеб, бутылку розового вина и заговорили о Беккере. Лукас стал вспоминать преступления в Миннеаполисе:
— …начали убивать, чтобы обеспечить себе алиби. Случайным образом выбрали женщину возле супермаркета и убили ее, чтобы еще сильнее запутать дело.
— Как муху, — сказала Фелл.
— Да. Однажды я имел дело с психом, свихнувшимся на сексуальной почве, — в некотором смысле я понимал его мотивы. Он был безумцем. Его таким сделали.
— И все равно он ненормальный, — перебила его Фелл. — Они могут выглядеть холодными и рациональными, но такое спокойствие в состоянии сохранять только чокнутые. А что он делает сейчас? Если мы возьмем его живым, то существует большая вероятность, что его отправят в сумасшедший дом, а не за решетку.
— Я бы предпочел тюрьму, — сказал Лукас.
— Как и я, но есть люди, которые думают иначе. К примеру, врачи.
Грузный человек в рабочих брюках и с седыми усиками Чарли Чаплина остановился около музыкального автомата и принялся изучать инструкцию. Официантка подошла к их столику и спросила:
— Еще вина?
Лукас посмотрел на Фелл и перевел взгляд на девушку.
— Пожалуй.
Официантка взяла бокалы.
У нее за спиной толстый мужчина бросил в щель автомата двадцать пять центов, нажал две кнопки, вернулся к столику и наклонился к своей спутнице. Когда она встала, зазвучал вальс «Blue Skirt».
— Господи, «Blue Skirt». Фрэнки Янкович, — сказал Лукас. — Пойдем потанцуем.
— Ты, наверное, шутишь…
— Ты не хочешь…
— Конечно хочу. Просто я не верю, что этого хочешь ты.
Они закружились на гладком полу. Фелл двигалась легко и уверенно, она хорошо танцевала, а вот Лукас оставался закрепощенным. Они сделали круг возле толстяка и его партнерши, затем пары поймали единый ритм. Официантка, которая несла меню другим посетителям, остановилась, чтобы посмотреть на танец.
— Еще один раз, — с сильным немецким акцентом сказал Лукасу грузный мужчина, когда композиция закончилась.
Он поклонился и указал на автомат. Лукас бросил свои двадцать пять центов, выбрал ту же мелодию, и они снова закружились в вальсе. Голова Фелл удобно устроилась у него под подбородком, ее мягкие волосы мягко щекотали щеку. Когда музыка закончилась, оба вздохнули и вернулись в кабинку, держась за руки.
— Рано или поздно я бы хотела провести некоторое время в твоих трусах, как принято говорить у нас на Девятой, — призналась Фелл, когда они уселись за столик. — Но не сегодня вечером. Я слишком грязная и устала, к тому же у меня паршивое настроение, а в голове крутится множество бездарных фильмов.
— В общем… — начал Лукас.
— В общем что? Ты не хочешь?
— В общем, я хотел сказать, что у меня в номере есть душ.
Фелл склонила голову и принялась без намека на улыбку изучать Лукаса.
— Ты думаешь, это поможет забыть женщину, которую мы видели утром, ту, без глаз? — хмуро спросила она.
— Думаю, нет. Но послушай… ты меня заинтересовала. Полагаю, тебе это известно, — после небольшой паузы ответил Лукас.
— Хм, как тебе сказать, — смущенно ответила Фелл. — Мне всегда не хватало уверенности в себе.
— В общем… — начал Лукас и рассмеялся.
— Ты все время повторяешь «в
— В общем, выпьем еще вина, — предложил он.
Когда они выпили половину второй бутылки, Фелл уговорила Лукаса еще раз запустить музыкальный автомат, и теперь они танцевали иначе — ее лицо было поднято вверх, и он ощущал ее теплое дыхание на своей шее. Он начал реагировать на ее близость и обрадовался, когда музыка смолкла и они вернулись в кабинку.
Фелл опьянела, она смеялась, и Лукас спросил о полицейском, с которым она встречалась.
— О боже, — сказала она, глядя в потолок, где большой деревянный вентилятор без устали медленно вращал свои лопасти. — Он выглядел таким симпатичным, а оказался ужасной змеей. Он напоминал персонаж из «Крестного отца Гринвич-Виллидж», [30] носил превосходные костюмы и туфли, он выделялся, ты меня понимаешь? В общем, он был клевым. У него даже на носках были стрелки.
30
Американский фильм 1984 года с Микки Рурком в главной роли.
— Насколько клевым может быть парень из транспортной полиции? — сострил Лукас.
Она нахмурилась.
— Когда это мы о нем говорили? Я не…
— Конечно упоминала, когда мы были у тебя, — сказал он и подумал: «Ты ведь действительно не знаешь, в отличие от Лили. Дэвенпорт, ты неосторожен». — Я отмечаю, ммм, важные детали…
— А почему это важно? — спросила она, явно польщенная.
— Проклятье, ты же детектив, — улыбнулся он. — Давай выпьем еще капельку вина.
— Ты пытаешься меня напоить?
— Может быть.
Фелл поставила бокал с вином на стол и ткнула в него пальцем.
— Какого дьявола ты это делаешь, Дэвенпорт? Ты из отдела внутренних расследований?
— Боже мой, я же тебе сказал, что нет. Послушай, если ты хочешь говорить серьезно, то мой издатель находится рядом, кроме того, мое лицо можно найти на коробках с играми. Там есть биография и тому подобное, мы можем поехать…
— Ладно. Но зачем ты меня расспрашиваешь?
— Вовсе я не…
— Вранье! — Фелл заговорила громче: — Ты такой же чертов дамский угодник, как он и как Кеннет. Я это поняла, как только ты пригласил меня потанцевать. Я почувствовала, что таю. Черт возьми, как тебе это удается?
Лукас наклонился к ней, стараясь успокоить ее и не рассмеяться.
— Я не…
— Господи, — пробормотала она и отстранилась. — Похоже, я напилась.
— Куда мы пойдем?
— К тебе в номер. Я передумала.
— Барбара… — Лукас оставил на столе три банкноты по двадцать долларов и поспешил за ней. — Ты слишком много выпила.
— Чертов дамский угодник, — сказала Фелл и решительно направилась к двери.
Он проснулся в полутемном номере, тонкий луч света из ванной комнаты падал на постель. Лукас был смущен, его охватило ощущение дежавю. Разве Фелл ему только что не звонила и не сказала?.. Тут поток его мыслей прервался — он ощутил тяжесть. Она заснула под его рукой, положив голову ему на грудь и закинув правую ногу на бедро. Он попытался осторожно выбраться из-под нее, но она проснулась и пробормотала: