Безнадежно одинокий король. Генрих VIII и шесть его жен
Шрифт:
На лице его отразилось замешательство.
Я развернул документ. В нем утверждалось, просто и ясно, что королева Анна Болейн и ее брат Джордж были любовниками. И они давно состоят в кровосмесительной связи.
— Какая мерзость, — наконец выдавил я. — Какая грязь, низость…
Я не мог придумать слово, в полной мере описывающее извращенную натуру Анны.
— Английская Мессалина… — прошептал я.
Сатана… Он искушает нас через гордыню. Я старался убедить себя в том, что хотя бы одна заповедь нерушима для королевы… Я верил в ее супружескую верность, несмотря на прочие грехи. Дьявол прознал об этом и решил бросить вызов моей вере…
— Прелюбодеяние королевы
— Скоро. Чем скорее, тем лучше.
Стервятники терзали очередные жертвы. Меня больше не привлекала охота. Я знал, как мастерски они умеют убивать; что же тут удивительного? Поражает то, что противоречит естественному закону.
Когда Тауэр побелеет и зелена взрастет трава, С епископами королева исчезнет в пламени костра, Из их пепла и возродится наша веселая страна…Произнеся эти строки, Кромвель добавил:
— Предсказание переделали в популярную песенку. Мы не сжигали епископов… ведь сжигают лишь еретиков и ведьм. Может, пора начинать?
Анна будет сожжена. Ведьма сгорит на костре. И она давно знала о своей судьбе: должно быть, страх перед огнем породил в ней колдовское предвидение.
VIII
Прошел месяц. Я вел себя сдержанно и осмотрительно. У Кромвеля было достаточно времени, чтобы подготовить все необходимое для проведения арестов. Ему следовало действовать скрыто, дабы не насторожить соучастников, не дать им повода сбежать или нанести нам удар первыми. Анна была на это способна. Нога по-прежнему беспокоила меня, но хуже мне не стало, прежним оставалось и состояние Фицроя и Марии. Я не сомневался, что смертельное зелье ведьма уготовила каждому из нас и пока выжидала, понимая, что четыре покойника королевского рода за четыре месяца — это слишком. Зачем навлекать на себя ненужные подозрения?
И я решил ничего не менять до поры до времени. Генри Норрис, как и раньше, ежедневно прислуживал мне. Всякий раз, когда он приносил мне чулки и обувь, я размышлял, не рассчитывает ли он получить королевские туфли в наследство?.. Пришлось с особой тщательностью следить за собой, чтобы не выдать того, что мне известно о его измене. Я чувствовал, что меня окружают предатели, лицемеры и грешники.
Если бы Джейн уехала в свое родовое гнездо, то при дворе не осталось бы ни одной чистой души и я действительно впал бы в отчаяние. То и дело я мельком видел ее в компании фрейлин, но покои Анны посещал крайне редко и ни разу не оставался с леди Сеймур наедине. Иной раз она проходила мимо по галерее или гуляла в саду, неизменно в обществе двух или трех дам. Меня утешал один ее кроткий вид, успокаивала плавность ее походки.
Но в конце концов и меня посетили грешные мысли о ней. В царстве разврата пышным цветом расцветали самые темные стороны человеческой натуры, и я неизбежно заражался, дыша этим смрадным воздухом. Я выслушивал злобные замечания в адрес госпожи Сеймур и сам мысленно развивал их.
«Джейн лишь инструмент в руках ее честолюбивых братьев. Они продумывают каждый ее шаг, рассчитывая сыграть на вашей привязанности… и вашей слабости».
«Джейн не так целомудренна, как притворяется; она лишь хорошо играет роль».
«Джейн видит удобную возможность достичь счастья за счет вашего несчастья. За чопорными манерами и праведными
Но если и Джейн лжива, то все в нашем мире сплошной обман…
Я узнаю правду. Я никогда не боялся ее, не побоюсь и теперь.
То были лишь высокопарные слова. На самом деле мне отчаянно хотелось заткнуть рот злопыхателям, ибо они порочили последний источник моего мирского спокойствия.
Но, отравленный их изощренной тактикой, я решил испытать Джейн, ненавидя себя за это и оправдываясь лишь настоятельной необходимостью.
Я написал ей, что мне известно, при каких обстоятельствах она потеряла медальон моей матери. Сообщил, что я, с Божьей милостью, сумел вернуть его. Признался, что беспокоюсь о ее судьбе. К письму я приложил увесистый кошель золотых соверенов, больше сотни. Я вручил письмо и кошелек одному из моих камердинеров, велев тайно передать послание в руки госпожи Джейн Сеймур и подождать ее ответа.
В тот же вечер он вернулся обратно с письмом и кошельком.
— Почему вы не выполнили мое распоряжение? — возмущенно спросил я.
— Ваше величество, я нашел госпожу Сеймур в уединенном уголке сада, она гуляла по аллее грушевых деревьев. Я вручил ей эти вещи. Она взяла их и вдруг… упала на колени…
— Что, прямо в грязь?
— Там не было грязи. Земля давно высохла. Вокруг лежали опавшие лепестки грушевых цветов…
— Почему она не прочла мое письмо?
Я жаждал выяснить малейшие подробности их встречи.
— Она увидела королевскую печать, поцеловала ее, но не стала ломать. Потом заглянула в кошелек и тут же закрыла его. Глаза ее стали печальными. «Прошу вас, — сказала она, — передайте королю, что мои родители, почтенные дворяне, дали мне безупречное воспитание. Свою честь я ценю больше всех мирских драгоценностей и не соглашусь пожертвовать ею даже под страхом ужасной смерти. Если его величество желает наградить меня денежным подарком, то, умоляю, пусть сделает это, когда Господь пошлет мне порядочного мужа».
— Именно так она и сказала?
— Да, ваше величество. Извините, я сначала пошел к себе, чтобы записать ее слова, пока они не вылетели у меня из памяти, — произнес он, пожал плечами и добавил: — Возможно, я поступил глупо.
— Нет-нет. Вы поступили разумно. Благодарю.
За предусмотрительность и основательность я дал посланнику соверен из этого кошелька. Затем убрал его вместе с письмом в шкатулку. Джейн оправдала мои надежды, проявив добропорядочность. Пусть же исчезнут мои подозрения. Пусть у меня не появится искушения испытывать ее дальше. Пусть во мне останется хоть доля невинности и веры, чтобы сам я не осмелился предложить Джейн Сеймур ничего грешного.
Апрель. Это слово ассоциировалось с прелестью возрождения природы. Пролетев над землей, свежий ветер унес с собой затхлую прель, и воздух наполнился забытыми прелестными запахами. Земля ожила, и от нее поднималось резкое и мощное благоухание, исполненное теплой и простой первозданности.
Волны весенних ароматов долетели и до дворцовых окон, и я решил отправиться на прогулку по лугам. Мне хотелось пригласить Джейн, но тогда пришлось бы брать в компанию и одну из ее почтенных наперсниц, поэтому я поехал один. Пастбищные и луговые угодья уже покрылись бархатистым изумрудным ковром; новорожденные листочки окрасили леса бледными, пастельными тонами: вовсе не зелеными поначалу, а лавандовыми, розоватыми, рыжеватыми и золотыми. Кромвель завершил подготовку к арестам. Виновных возьмут под стражу после традиционных майских турниров.