Безработный робот (сборник)
Шрифт:
Через некоторое время он поднялся и возобновил свой путь. В походке его уже не было бодрости, но он смотрел вперед, твердо решив терпеть муки длительной, трудной ходьбы в течение еще нескольких дней. Потом, думал он, ноги привыкнут к необычному моциону.
К вечеру он прошел около пятнадцати километров. Город не менялся. Хмурые стены домов все так же бесстрастно взирали со своей высоты на его жалкую фигурку.
Он опять был один на опустевших улицах. Люди земли с их бесцветными, лишенными выражения
Это же следовало как можно скорее сделать и ему самому. Все тело причиняло ему невыносимую боль. Больше всего на свете он жаждал сейчас отдыха, покоя.
Он нашел гостиницу и взял номер.
А утром встал освеженный и терпеливо пустился в путь.
Так прошло несколько дней. Пять. К этому времени он уже потерял счет километрам, которые прошагал на север, а удушливая атмосфера города-гиганта нисколько не менялась. Он обошел сотни улиц и переулков, но всюду его встречали лишь знакомые бесцветные стены нескончаемых домов. И не было видно конца его тюрьме.
Он начал останавливать прохожих и спрашивать:
— Извините, пожалуйста, вы когда-нибудь видели что-нибудь настоящее?
Пустые, грустно-веселые глаза смотрели на него с удивлением. Некоторые спрашивали:
— Видели — что?
И мистер Джонстон возбужденно объяснял:
— Я подумал, что, может, вы знаете такое место в городе, где есть что-нибудь настоящее. Ну, что-нибудь такое, что сделано не человеком. Деревья, цветы… Ну, что-нибудь в этом роде…
Многие отвечали ему лишь недоверчивым, подозрительным вопросом.
— Как вы сказали? Что-нибудь такое, что сделано не человеком? Чепуха, приятель. Обратитесь-ка лучше к своему психиатру.
И они поспешно уходили.
Другие, несколько растерявшись, даже не затрудняли себя ответом, а просто качали головой и шли своей дорогой.
“Ничего не выйдет! — думал он. — Люди потеряли представление о том, что значит настоящее, — разве мне когда-нибудь удастся найти то, что я ищу?”
Поэтому он перестал задавать вопросы, но по-прежнему шел на север, бесцельно и безнадежно двигаясь по направлению к чему-то, чего не знал и сам.
В этот вечер, когда стало смеркаться, он все еще продолжал свой путь. Он негодовал на ночь и на усталость, которую она несла с собой. Ему хотелось выгадать время: ведь он все-таки надеялся, что каждый шаг хоть немного приближает его к желанной цели.
Но его усталое тело было слишком измучено. Все окружающее вдруг завертелось перед ним, превратилось в темное пятно, и он инстинктивно выбросил вперед руки, чтобы сохранить вертикальное положение.
Тщетно. Потеряв сознание, он свалился на тротуар. Ночь приняла упавшего в свою могилу,
Через некоторое время какой-то аэролет опустился возле него. Открылась дверца, и вышли два человека. Они перенесли Джонстона в свою машину.
От их прикосновения он пришел в себя, хотя и не вполне. На него смотрели любопытные, умные глаза.
— Ваша фамилия?
Вопрос был задан стремительно, но вежливо.
— Джонстон, — ответил он. — Гарри Джонстон.
— Вы проживаете в этом районе или оказались здесь случайно?
Он ответил не сразу.
— Да скорее случайно. Собственно говоря, я путешествую. Я, видите ли, ищу чего-нибудь такого, что было бы настоящим.
Спрашивающий даже глазом не моргнул.
— И далеко вы направляетесь?
— Очень далеко, как можно дальше. Но это получается медленно… Так медленно…
Стоящий перед ним человек нахмурился:
— Так вы… вы шли пешком?
Джонстон кивнул. Теперь он совсем пришел в себя:
— В таком случае советую вам нанять аэролет. Здесь, в квартале 10789, есть агентство. Можете отправиться туда завтра с утра. А пока что мы переправим вас в гостиницу. Надеюсь, там вы проведете ночь с большим комфортом, чем на мостовой.
На следующее утро он последовал совету патрульного и нанял аэролет. “Почему бы не попытаться?” — думал он. А главное, шесть дней бесплодной ходьбы совершенно измотали его. Когда он поднимется к небу, ему, по крайней мере, будет видно все, что делается внизу.
Но он боялся открытия, которое мог принести этот полет. Возможно, именно поэтому он и откладывал его так долго.
Когда аэролет поднялся вверх, его опасения подтвердились. Он смотрел на город, на десятки, сотни каменных зданий, пробегавших внизу, и стрела отчаяния все глубже вонзалась в его сердце. Казалось, городу и в самом деле не было конца. Он простер свои щупальца во все стороны и неровными, резкими очертаниями каменных стен упирался в горизонт…
Максимальная высота аэролета была всего несколько тысяч метров, и Джонстону оставалось одно — уныло двигаться к северу над суровой мантией города-гиганта.
Часы текли, подобно каплям пота на его лбу, и вдруг — о чудо! — он заметил, что крыши домов стали ниже. Исполинское чудовище постепенно сбавляло высоту своего покрова. Крупные кварталы уступали место более мелким. Он продолжал смотреть вниз, и вскоре здания перестали набегать на его маленькую летательную машину — теперь они довольствовались тем, что мирно дремали у самой поверхности земли.
Аэролет несся над невероятно уменьшившимся миром. А центральное ядро — эта гигантская преграда для солнечного света — осталось позади.