Безрассудный
Шрифт:
Я просыпаюсь от запаха подгоревшего бекона, и на долю секунды я в замешательстве, пока не понимаю, что нахожусь в гостевой спальне Ретта.
Я быстро чищу зубы и торопливо выполняю остальные утренние дела. Переодевшись в удобные брюки и футболку, я иду на кухню.
Ретт сидит на стуле, занятый отключением пожарной сигнализации. Я прислоняюсь к стойке, думая, что этот момент бесценен. Он никогда не мог овладеть искусством приготовления пищи.
Он не замечает меня, пока не заканчивает готовить яичницу.
— Эй, ты не спишь, – говорит он, гордо
— Да, – говорю я, наблюдая, как он готовит две тарелки. — Ты приготовил бекон так, как я люблю.
Наши глаза на мгновение встречаются, и когда эмоции грозят захлестнуть нас, мы относим тарелки в гостиную. Мы садимся на пол и едим у журнального столика. У нас всегда так было, без излишеств.
— Помнишь, как ты пытался улизнуть из дома? — говорю я, проглотив яичницу.
— В который раз? — усмехается Ретт.
Да, он часто проказничал, поэтому я уточняю: — В ту ночь, когда папа разыграл тебя.
Он начинает кивать, а на его лице расплывается огромная улыбка. — О да. Черт, он меня здорово разыграл. – Я наблюдаю, как на его лице играет одно из его любимых детских воспоминаний. — Он чуть не довел меня до сердечного приступа, когда выскочил из–за водительского сиденья. Я рассказывал тебе, что случилось потом?
Я качаю головой. Я только знала, что папа спрятался в машине и ждал, пока Ретт доберется до озера, а потом выскочил и напугал его до смерти.
— Ну, я буквально трясся в своих ботинках, ожидая, когда папа на меня накинется. Вместо того чтобы сказать мне, что я наказан на всю жизнь, знаешь, что он сделал? — Он не дожидается моего ответа, продолжая рассказ. — Он обнял меня за плечи и пошел со мной к костру. Если бы я не был так напуган, я бы рассмеялся до упаду. Ребята бросились прятать пиво и сигареты. Маркус действительно проглотил свою. – Ретт начинает смеяться, как будто он снова там. — Он сидел там в огромном облаке дыма. Папа протянул ему пиво и сказал, чтобы он потушил огонь.
Смех Ретта затихает, на его лице появляется ностальгическое выражение.
— Он сидел там с нами, как будто он был одним из ребят. Он рассказывал нам истории о всех тех случаях, когда он попадал в неприятности, будучи подростком. Знаешь, мы даже не думали о пиве. Не потому, что там был папа, а потому, что нам было весело просто общаться с ним. По дороге домой я спросил его, почему он не сердится, что я улизнул. Он сказал, что ему не понравилось, что я пытался скрыть это от него, но он понимает, что это часть взросления. Он также сказал, что ему не нравится, что мы как–то организовали пиво и сигареты, и что он предпочел бы, чтобы мы делали это при нем, а не за его спиной. Он хотел показать мне, что я могу прийти к нему с чем угодно, что я могу ему доверять.
Ретт смотрит вниз на свою наполовину съеденную тарелку с едой.
— Он научил нас доверять. Именно благодаря папе мы стали такими близкими друзьями.
Я моргаю, так как глаза начинает щипать, и быстро делаю
— У нас были самые лучшие родители, – шепчу я.
— Да, – говорит Ретт, протягивая через стол мою руку. Он крепко сжимает ее. — А у меня самая лучшая сестра.
Я помогаю Ретту убраться, а затем решаю пойти на двойной урок танцев на шесте. Последние несколько дней я пропускала занятия, поэтому мне нужны физические упражнения. Когда я прихожу в студию, Бет там нет, но Нэнси уверяет меня, что ничего страшного, если я воспользуюсь одной из комнат. В это время здесь не так много женщин, и я нахожу, что мне это нравится гораздо больше, чем суматошная атмосфера вечером.
Первые тридцать минут я отрабатываю все, чему меня учили, а затем пробую свои собственные движения. Мои мысли уносятся к Логану, пока мое тело продолжает двигаться.
Неужели я откажусь от своей мечты быть с ним?
— Нет, никогда, – шепчет мое сердце.
— Нет, черт возьми, только не после того, как ты мучила меня годами, фантазируя о нем, – ворчит моя голова.
Логан не из тех, кто долго страдает молча, а я не из тех, кто держит обиду. Просто мы такие, какие есть. Я дам ему еще несколько дней, прежде чем поговорить с ним. Я ууверена, что мы сможем пережить этот эпический сбой, которым является Джози.
Говоря о дьяволе, когда я делаю перерыв, чтобы попить воды, мой телефон пикает. Это входящее сообщение. Когда я вижу, что оно от мистера Петерсона, я быстро открываю его.
Дорогая Мия,
Пожалуйста, примите мои искренние извинения за поведение моей дочери. Она всегда была немного неуравновешенной, но никогда никому не причиняла вреда. То, что она сделала с вами, открыло нам глаза на то, насколько серьезна ее проблема. Она была помещена в «Спокойные тропы». Я прилагаю копию ее заявления о приеме в клинику.
Если я могу сделать что–нибудь, чтобы загладить боль, которую причинила вам моя дочь, пожалуйста, не стесняйтесь, скажите мне.
Джефф Петерсон.
Я открываю вложение и первым делом замечаю, что ее приняли на следующий день после того, как я позвонил ее отцу. Я чувствую себя лучше, зная, что он серьезно отнесся к моему звонку и что она получит помощь. Самое главное, я испытываю чувство облегчения, зная, что она на другом конце страны и далеко от меня.
Я не могу оплакивать потерю дружбы, но, возможно, это потому, что дружбы никогда и не было. Все это было ложью, и я не могу грустить, потому что лжи больше нет.
Проведя последние несколько дней с Реттом, я по–новому взглянула на жизнь.
Беда не переходит тебе дорогу, чтобы у тебя была причина жалеть себя, винить весь мир и озлобляться. Беда – это возможность учиться, становиться сильнее и переходить на следующий этап жизни.
Логан – это следующий этап моей жизни.
~