Безрассудство
Шрифт:
— Надеюсь, ты не собираешься использовать эти приемчики, чтобы повлиять на мое мнение о твоей книге? — выдохнула Феба.
— Посмотрим. Автор вправе использовать все уловки, лишь бы его книгу напечатали. Как ты думаешь, эти приемчики помогут мне завоевать твое расположение?
— Очень даже помогут, — пробормотала Феба.
— В таком случае я буду пускать их в ход как можно чаще.
Глава 22
Во вторую ночь, когда Габриэль дежурил у магазина Леси, Лондон был окутан плотным
Габриэль понимал, что, разрешив Фебе присоединиться к нему и Энтони в этом ночном карауле, он совершил серьезную ошибку, но как противостоять ее убедительным доводам и неотступным просьбам? Его жена ничуть не уступала в упрямстве ему самому, и к тому же она вправе была увидеть, как захлопнется ловушка, расставленная ими для Нила Бакстера.
«Слава Богу, что отказалась от чудовищного плана, согласно которому она должна была сыграть роль приманки», — с облегчением подумал он. Некоторые из замечаний жены были более чем разумны, но он растоптал их кованым сапогом. Он не собирается рисковать ее головой даже ради того, чтобы поймать этого сукина сына, натворившего уже столько бед.
После всех доводов, просьб и страстных речей, которые обрушила на него Феба, они достигли компромисса: Феба будет наблюдать за событиями из безопасного убежища — из кареты. Теперь, сидя рядом с женой в темном экипаже, Габриэль незаметно разглядывал ее лицо. В черном плаще с капюшоном она казалась таинственной и воздушной, как туман. Феба не отрываясь следила за входом в магазин Леси через маленькую щель в занавесках.
С вечера, когда они остановили карету в боковом переулке возле магазина, Феба была вне себя от восторга, но теперь почему-то впала в задумчивость. Так же было и прошлой ночью, когда они ждали появления Бакстера. Габриэль пытался разгадать, о чем она думает.
Внезапно он понял, что какой-то уголок ее души навсегда останется для него недоступным. Возможно, так и должно быть между мужчиной и женщиной. Это тоже часть колдовства. Он знал: как бы безраздельно он ни владел Фебой, сколько бы ни смеялся вместе с ней и ни ссорился, он никогда не постигнет всех ее тайн. Даже сейчас, когда она полностью принадлежит ему, в ней остается что-то от интригующей, дразнящей, опьяняющей Дамы-на-башне.
С глубоким удовлетворением Габриэль понял, что теперь он может наслаждаться этой тенью таинственности, потому что доверяет ей так, как не доверял никому в жизни. Она никогда не оставит его.
«Это судьба», — размышлял Габриэль. Каждый писатель нуждается в музе — и Феба будет его музой. К тому же она будет его редактором и издателем. Конечно, немного странно, но зато им не придется, как некоторым супругам, искать, о чем бы поговорить за обедом. И он чуть заметно усмехнулся.
— Я надеюсь, ты не огорчишься, если
— Нет. Я уверена, что Нил виновен во всем, о чем ты говорил, и еще во многом другом.
— В другом?
— Он обманул не только меня. Он очень дурно поступил с Алисой. Завоевал ее доверие и даже не попытался спасти из ада.
Габриэль не нашелся что ответить на это. В уме он быстро перебрал всех мужчин, которые превесело развлекались с бесчисленными безымянными алисами и приговорили их к жизни в аду публичного дома.
— Он мастер обмана.
— Нет, не такой уж и мастер, — негромко возразила Феба. — Ему не все удалось. Он не смог обмануть моего отца тогда, три года назад. Он даже не сумел добиться моей любви, хотя и старался. И пиратство не сошло ему с рук.
— Главное, ему не удалось убедить тебя, будто я кровожадный пират и интересуюсь только твоим приданым, — проворчал Габриэль.
— Еще бы ему это удалось. Я ведь знала, какой ты на самом деле, всегда знала. — Феба оглянулась на него через плечо. — Как ты думаешь, Габриэль, сегодня он придет? Прошлой ночью даже не показался.
— Он знает, что должен что-то предпринять сегодня или, самое позднее, завтра. Как ты знаешь, мы пустили слух, что «Дама на башне» послезавтра отправляется наконец к солидному коллекционеру. Захватить ее можно только в течение трех ночей, когда книга находится в магазине Леси.
Тихий стук донесся с крыши кареты. Габриэль поднялся я открыл окошко на потолке. Энтони, завернувшись в тяжелый плащ и скрыв лицо шляпой, отлично изображал дремлющего кучера.
— Никаких признаков Бакстера? — тихо спросил его Габриэль.
— Нет, но я немного беспокоюсь о Стинтоне. Ему уже пора бы вернуться из аллеи.
Габриэль всмотрелся в туман, надеясь различить в нем фигуру Стинтона. Недавно он отправил сыщика исследовать аллею у входа в магазин.
— Вы правы. Мне лучше сходить за ним. Последите за Фебой.
— Почему бы вам не приковать ее наручниками к карете, для надежности? — холодно предложил ему Энтони. — Если она решит посмотреть, что там происходит, я за нее не отвечаю.
— Я отвергаю подобные домыслы, — возмутилась Феба, — я строго следую всем указаниям своего мужа.
Габриэль тихо выругался.
— Вы оба останетесь здесь. Я пойду за Стинтоном.
Когда Габриэль открывал дверцу кареты, Феба слегка коснулась его руки.
— Будь осторожен, мой дорогой.
— Хорошо. — Он придержал руку Фебы, поцеловал нежное запястье и вышел в ночь.
Как только он оказался на улице, его поглотила плотная тень ближайшего дома. «Туман на руку Бакстеру, но он на руку и мне», — подумал Габриэль.
Пересекая пустынную улицу, Габриэль старался не выходить из густой полосы тумана.
Не было никаких признаков, что кто-нибудь находится поблизости. В соседних магазинах давно погас свет, и все стихло. Из темноты возникла кошка, скользнула мимо Габриэля и исчезла в тумане.