Безродная. Магическая школа Саарля

Олие Ольга

Инат отомстил, подменив в книге предназначение всех дочерей высшей иерархии Эйгарани, но не учел моей жажды жизни. Только услышав разговор отца и матери, а велся он на повышенных тонах, я мгновенно решила бежать. Несмотря на протест отца – он не собирался отдавать наследницу храму, я прекрасно знала, что мама его убедит. Она больше любила Налу, а ко мне относилась прохладно, отчитывала за брюки, вечно растрепанный вид, увлечение оружием. Не об этом, по ее мнению, должна думать девушка знатного рода.

Одного я тогда не могла понять, да и сейчас не

понимала: почему отец не выгнал писаря вон, а оставил в поместье? Сколько я об этом ни спрашивала, он все время или отмалчивался, или переводил тему. Пришлось смириться, а потом попросту стало не до того.

Мое решение окрепло, когда я подслушала разговор Ината с Налой. Юноша убеждал сестру уговорить отца на свадьбу. Признавался в любви, слово в слово повторяя те же слова, что и мне. Я едва не расхохоталась. И ведь не придумал ничего нового. Зачем? И так сойдет, влюбленная девица всему поверит. Так оно и вышло.

Со мной писарь старался больше не пересекаться и на глаза не попадаться. А я вообще выбросила его из головы, потому что произошло слишком много событий, одно из которых – смерть наставницы.

Она вручила мне документы, сообщив, что вскоре они мне пригодятся. Едва ли не насильно провела ритуал передачи силы, хотя я возмущалась. Считала, что еще рано принимать дар, но у ведуньи оказалось другое мнение. А потом она улыбнулась, поцеловала меня в лоб и просто уснула навсегда. Неделю я ходила сама не своя, пока отец не сообщил, что мне надлежит отправиться в храм и принять свою судьбу. Мать все-таки уговорила его пожертвовать старшей дочерью ради младшей.

Я с этим оказалась не согласна. Собрала вещи, деньги, документы и поторопилась покинуть дом, где росла и когда-то была счастлива. Моя наставница и тут подсуетилась, приготовив мне одежду, новую, добротную, но не ту, в которой я привыкла ходить. Умная женщина все учла, словно знала, что мне придется покинуть отчий дом. При воспоминании о ведунье на меня напала тоска, но, мотнув головой, решительно избавилась от тревожных мыслей. О ней я подумаю потом. Времени больше не осталось.

С той минуты у меня началась новая жизнь. Отцу я оставила письмо, попросив не искать меня и не давать титул Инату, если вдруг Нала все же выйдет за него замуж, и клятвенно пообещав написать позже о себе и о том, как устроилась.

Почему не сказала отцу все в глаза? Потому что это ничего бы не изменило. Этот гад позаботился о том, чтобы о предназначении старшей дочери узнало как можно больше народу, и любые попытки указать на ошибку в книге привели бы к пагубным последствиям. Да и мама не простила бы мне, что я лишила ее любимой дочери.

* * *

Проснувшись, протерла глаза. Тело ломило от неудобного сидения. Встав, попрыгала, разгоняя кровь. Собрала вещи, доела скудные запасы и снова отправилась в путь, решив разжиться лошадью, – до столицы пешком путь не близкий.

Графство Озвэров миновала как можно быстрее, обогнув его. Владелец земель – склочный тип, неприятный и жадный. С него станется потребовать плату

за прохождение. С ним мало кто имел дело, предпочитали не связываться.

Крюк занял времени больше, чем я рассчитывала, но нервы дороже. Желудок урчал, требуя еды. Несколько раз мне везло, на тракте попадались повозки, хозяева которых любезно соглашались подвезти.

Оказавшись в Киверее, довольно большом городе, красивом, чистом и ухоженном, я отправилась на постоялый двор. Перекусила и спросила о лошади. Хозяин, скептически окинув меня взглядом, поинтересовался:

– А деньги у тебя есть? Бесплатно-то никто ничего не делает.

– Пара монет имеется, – гордо задрав нос, сообщила мужчине. Тот заржал.

– За пару монет даже клячу никто не даст, – отозвался он.

Я сделала вид, что сникла. Быстро перекусила и уже собралась уходить, как ко мне приблизилась подавальщица. Собирая посуду, прошептала:

– Сегодня на окраине ярмарка лошадей. Будут и турниры. Если сможете, то, даст всемилостивый, коняка вам и за так обойдется.

– Спасибо на добром слове, – поблагодарила девушку и отправилась на ярмарку.

Как конь может достаться бесплатно, я не понимала, но любопытство гнало меня вперед. Свобода пьянила. Я никогда еще не путешествовала одна – истинным леди такая роскошь недоступна, они обязаны были иметь при себе или несколько слуг, или компаньонку, а то и не одну. А сейчас никто не зудел над ухом, не ныл, что мое поведение недопустимо, не отговаривал от безумной затеи. И я была несказанно рада.

Следом за мной вышли еще двое. Молодой человек все время подгонял спутника. Сама не знаю зачем, прислушалась к их разговору.

– Храй, говорят, в этот раз шеатерцы привезли своих скакунов? Я хочу такого в свою конюшню.

– Ваше сиятельство, шеатеранские скакуны сами выбирают хозяина, но что для этого надо сделать, никто не знает, – покачал головой слуга.

– Вот остолоп! Ты слышал, что я сказал? Я хочу такого коня. И мне неважно, что надо делать.

Я скривилась и ускорила шаг, больше не слушая надменного отпрыска богатого семейства.

Народу на ярмарке оказалось много. За свой кошель и вещи я не волновалась, все было зачаровано, и я рассматривала приезжих. А посмотреть было на что. Публику развлекали веселые скоморохи, маги создавали иллюзии, заставляя людей радостно хлопать в ладоши. Я и сама с удовольствием посмотрела представление.

– Пф, тоже мне! Нашли, чем удивить. Простейший уровень магии и ребенку под силу, – раздалось рядом со мной.

Повернув голову, с досадой скривилась. Снова этот сиятельный сноб. Честно, хотела промолчать, но после очередной язвительной реплики не удержалась.

– Если такой умный, покажите сложный уровень. Говорить да хаять все горазды, а как дела коснется, мигом в кусты.

– Я тебе что, скоморох, публику развлекать? – возмутился парень.

– В таком случае просто помолчи и не мешай людям наслаждаться, – осадила и, развернувшись, направилась в сторону арены, на которую выводили скакуна.