Безумие на двоих
Шрифт:
Стараясь не выдать паники, я скосила глаза на кляп и замычала. Мол: нужны ответы? Развяжи сначала! Но Рэф даже не думал меня освобождать. Более того, он встал, проверил на сколько хорошо я связана, и, насвистывая песенку, покатил меня к выходу.
Я замычала громче, пытаясь хоть как-то выбраться, но мои старания были тщетными. Подтверждая паническую мысль о том, что я полностью во власти напарника, Рэф, улыбаясь, сказал:
– Ты совершила проступок. Пора тебя наказать. И вообще - давно надо было заняться твоим перевоспитанием. Не волнуйся, счастье мое, Ятарий обо всем уже предупрежден.
Я взвыла и попыталась испепелить своего напарника взглядом. Он же сделал вид, что просто ничего не замечает.
Мы с трудом преодолели лестницу (я даже почувствовала себя немного отомщенной, слушая матерную речь Рэфа), затем столкнулись с проблемой чуть более серьезного характера. Просто так кровать-каталка в машину не помещалась. Пришлось инхари помучиться, складывая сиденья, и только после этого, абы как, запихнуть меня в багажник. Зато после, все так же радостно насвистывая песенку, мужчина сел на водительское место и неспешно двинул машину в сторону МКАД-а.
Я честно пыталась придумать, как все-таки выбраться из столь щепетильной ситуации, но ни один из планов реализовать так и не удалось. Камешек на груди блокировал обращение (интересно, откуда его Рэф достал, а главное - с какой целью?), а обычных сил ну никак не хватало на то, чтобы порвать кожаные ремни. Самым обидным был кляп - мне столько всего хотелось сказать Рэфу! Разумного... доброго... вечного... сразу после того, как я его прокляну по пятое колено. И все это, не имея выхода, кипело у меня внутри.
Мы въехали в поселок, остановились у какого-то дома и Рэф заглушил машину. Надежда на то, что мужчина решит, что с меня хватит, рухнула вниз, едва меня достали из багажника и... завязали мне глаза!
– Так будет интереснее, - шепнул инхари и, распрямив складывающиеся "ножки" кровати-каталки, двинулся в непонятном мне направлении.
Фантазия после такого окончательно взбесилась, подбрасывая мне самые разнообразные картинки, начиная от порнографических и заканчивая разделочным столом мясника.
Внезапно мы остановились, и спустя секунду раздался звук опускающейся решетки, запирающихся замков.
– Я решил подстраховаться, чтобы нас точно никто не побеспокоил, - как ни в чем не бывало, заявил мне Рэф. Потом вновь вернулся к кровати, на которой я лежала, и покатил меня дальше.
Не знаю, сколько вообще меня так возили по дому, но мне показалось - не меньше часа. В какой-то момент Рэф все же остановился и, легко поцеловав меня в лоб, попросил не скучать.
И ушел.
Раздался звук текущей воды. Я предприняла еще одну попытку вырваться.
Естественно безрезультатно.
Рэф вернулся спустя минут двадцать. От него приятно пахло мятой и каким-то цветочным ароматом, кожа была горячей и все еще влажной. Инхари провел кончиками пальцев по моей щеке, скользнул ниже - к груди и остановился на платье.
– Нам это все явно мешает, - с усмешкой шепнул он и на секунду исчез.
Внутри у меня сначала все похолодело, а затем тело резко захлестнула волна жара. Разум еще пытался спорить с теми выводами, что сделало подсознание, но его голос задохнулся, едва кожи коснулось что-то холодное и металлическое.
В тишине комнаты
Рэф действовал не спеша, медленно. Ему явно до безумия нравился сам процесс подобного раздевания, да, собственно говоря, мне тоже. Но я старалась молчать. Жаль только, что сердце, уже давно перешедшее на галоп, полностью выдавало реакцию тела.
Отбросив в сторону платье, Рэф обратил свое внимание на мое нижнее белье. Следующей жертвой ножниц стал лифчик.
Ощущение холодного воздуха, коснувшегося моей груди, несколько отрезвило. Я дернулась, испытывая сильное желание прикрыть себя руками, но эта попытка потерпела неудачу. Было крайне неловко вот так вот лежать, причем, усиливало это чувство то, что я не могла увидеть реакцию Рэфа. Обычно я не комплексовала по поводу своей внешности, просто знала, что такой как я, не привлечь к себе внимания без чисто женских уловок. А сейчас хотелось спрятаться куда-нибудь и не вылезать оттуда.
Но это чувство отошло на второй план, едва горячие губы Рэфа коснулись моей груди. Я задохнулась от неожиданности и удовольствия, невольно выгибаясь навстречу мужчине. А инхари зря время не терял и вслед за лифчиком смертью храбрых пали и мои трусики, а после и чулки, которые уж совсем было не обязательно разрезать, но Рэф просто не мог остановиться.
Мужчина на секунду замер, затем я почувствовала, что меня вместе с кроватью поднимают и перекладывают. В течение считанных секунд инхари ловко сначала отвязал, а потом привязал вновь мои руки и ноги. Я попыталась вырваться, но Рэф, казалось, даже не заметил сопротивления. В итоге я оказалась распята в форме звезды на весьма удобной и в меру мягкой кровати.
– Больше никто и никогда не прикоснется к тебе. Кроме меня, разумеется, - шепнул инхари и в следующую секунду его губы коснулись моей шеи, заскользили вниз.
Я задохнулась от острых ощущений, изгибаясь всем телом, в попытке толи продлить легкую ласку, толи уйти от нее. Разум метался между желанием плюнуть на все и просто отдаться наслаждению, и чувством того, что где-то кроется подвох. Не может быть все просто... просто так...
А вот Рэф явно не страдал сомнениями. Одна его рука опустилась на мою грудь, чуть сжав сосок между пальцами, а вторая, выписывая узор на коже, заскользила вниз. Я очень быстро теряла последние крохи разума под таким умелыми ласками. Тело буквально горело и хотелось только одного - чтобы Рэф уже, наконец, перешел к чему-то более смелому. Но, кажется, сейчас меня, таким образом, наказывали за дневное непослушание.
На груди больно закололся камешек. Это он так свидетельствовал о том, что кое-кто пытается использовать силы инхари, не смотря на блок. Но мне было все равно.
Не знаю, как это получилось, но я, дойдя до определенного пика, рванула мягкие оковы и услышала треск плотной ткани. В мгновение ока Рэф оказался вжат в постель, а я сама, сев на его живот, медленно вытащила кляп и развязала глаза. Затем демонстративно сняла с груди перегоревший камень и отбросила его в сторону.
В глазах Рэфа, почти черных из-за расширенного зрачка, промелькнуло удивление. Но тут же на смену ему пришло этакое ленивое удовольствие. Ладони инхари опустились на мои бедра и чуть сжали их.