Безумие на двоих
Шрифт:
– Надо предупредить остальных обережников - пусть делают тоже самое, - я отвлеклась от процесса, мрачно подумав, что помассировать виски в этом шлеме не получится.
– Поверь, они уже это делают. Не отвлекайся, судя по всему - уже скоро.
Я хотела спросить - почему? И тут грянул выстрел. Пуля из снайперской винтовки крупного калибра пролетела совсем близко от одного из инхари с красными полосками командира и выбила кучу каменных крошек из стены.
Интересно, учитывая сколько удачи сейчас окутывало нашу армию, по нам вообще возможно попасть?
Но, как оказалось, против лома даже удача помогает не всегда.
Обо всем этом я думала уже в полете. Меня сбил с ног Рэф. Мужчина неожиданно решил поиграть в рыцаря и прикрыл меня собой, защитив от осколков. Только вот из-за того, что к моей массе тела прибавилась еще и его, удар спиной об асфальт вышел куда сильнее. В глазах на секунду потемнело, а из легких вышибло воздух. Совсем под ухом рванула еще одна граната, затем, где-то в пяти метрах - третья. Как-то плохо охотники стараются не задеть ключа.
И тут я поняла одну из ошибок моего плана. Ну как я могла упустить факт того, что охотники знали: обережники будут в первую очередь защищать ключ. Ее так просто ничего не убьет.
А вот у нас было удачи чуть меньше.
Я не сразу поняла, что такое течет по рукам, обнимающим Рэфа. Что это за густая и горячая жидкость... в нос ударил запах железа. Кровь. Рэф истекал кровью. Что я говорила про отсутствие эмоций? Я врала.
Ярость зарождалась внутри меня постепенно. Словно разуваемый уголек она захватывала сердце все больше и больше. Но разум был спокоен. Спокоен первые секунд пять, пока я выбиралась из-под Рэфа и оглядывала общую картину смерти. Снайперы работали четко, быстро. Они методично отстреливали всех, кого видели. Стоит ли говорить, что засада располагалась так, что видели они всех?
"Если ты будешь использовать без помощи другого Ключа свою силу, она может сжечь тебя изнутри"...
Да, дедушка, я запомнила твои слова. Точнее я их вспомнила. Так четко, словно мы разговаривали минуту назад. Но у тебя феноменально глупая внучка.
Время остановилось. Меня охватило какое-то странное чувство, словно бы за спиной выросли крылья, но на этот раз без оборота. Словно тысячи щупалец расползлись в разные стороны. И каждое из них несло силу, что была способна пройти сквозь пространство к другому миру и, затем, открыть портал. Но я не собиралась просто уйти. Моя душа требовала мести, а потому я нашла каждого, кто рассматривал нас сквозь прицел винтовки. И показала, что может сделать один очень злой Ключ, с силой инхари.
Вопли людей заглушили остальные звуки. Затем все резко стихло, и остались лишь стоны раненых и короткие злые команды. Наверное, стоило мучить охотников подольше, но тогда я могла перегореть не доведя дело до конца. В любом случае, меня лучше любого виски грела мысль, что за те секунды, когда жизнь уходила из их тел, они познали невероятную боль. Еще бы - моя сила выворачивала их тела наизнанку, ломая каждую косточку, разрывая мышцы.
– Активировать боевой щит! Собрать раненных! Покажем этим тварям, что такое - бить в спину!
Это были последние услышанные мной слова. Тело скрутила судорога, а легкие словно бы взорвались. Я почувствовала, что буквально захлебываюсь кровью. И не упала только благодаря
– Молодец девочка. Никария был прав. Ты - настоящее чудо. Только не умирай...
Странно, но трясясь в жуткой агонии, я все равно испытывала не страх, а злость. Меня снова хорошенько поиспользовали. Это начинает надоедать.
Глава 3.
Закрывая двери.
Не могу эту жизнь продолжать,
а порвать с ней мучительно сложно;
тяжелее всего уезжать
нам оттуда, где жить невозможно.
(И.М. Губерман)
Я проснулась внезапно. Словно кто-то толкнул меня или крикнул в ухо. Резко села на кровати и тут же упала обратно. Вспышка скорости отозвалась жуткой болью во всем теле, причем настолько сильной, что я не смогла сдержать крика. Из глаз потекли слезы.
– Тише-тише, - чьи-то холодные руки коснулись моих голых плеч, скользнули вверх - к шее, - ты еще не полностью восстановилась. Два сильнейших целителя собирали твое тело, но в любой момент может снова начаться кровотечение. Если не хочешь пустить насмарку столько чужих усилий - лежи и не дергайся. И да, я рад видеть, что тебе стало лучше.
А я вот видеть не могла ничего - перед глазами плавали круги.
Боль сходила постепенно. Она, словно вода во время отлива, отпускала мое тело, сворачиваясь где-то внутри, напоминая о своем существовании сильным онемением и странным холодом. Я открыла глаза, и яркий свет больно резанул по мозгу. Часто заморгав, я кое-как избавилась от пелены, но четче мир не стал. Фокусироваться было невероятно тяжело. Зато я наконец кое-как рассмотрела худого бородатого мужчину с усталыми светло-голубыми глазами.
– Рэф?
– имя слетело с моих губ даже раньше, чем я это осознала.
– Жив. Ему досталось куда меньше. Твой муж долго ругался, что он тебя закрывал не для того, чтобы ты убила саму себя.
– Что со мной?
– говорить было тяжело. Когда это я успела голос сорвать? Вроде не кричала... или кричала?
– Когда твое тело доставили сюда, у тебя внутри было месиво. Словно половину внутренних органов пропустили сквозь мясорубку. Ты держалась только на везении и на силах нескольких, весьма измотанных целителей.
– Что происходит в мире?
– Ну что тебе сказать... о нас объявили всем. У людей паника, в правительстве обвиняют друг друга, но все сходятся на том, что в мясорубке виноваты инхари. Клан в глухой обороне, созывают всех его членов.
Какой "сюрприз"! И как будто не планировал Никария все это с самого начала. Он, черт его дери, на редкость умная тварь, способная просчитывать далеко вперед. Я убью его. Не знаю как, не знаю когда... но я его убью. За Рэфа, за себя, за всех тех, кого он посчитал пушечным мясом. За то, что я, кажется, помогла ему в том, что хотела остановить. Не знаю как, но уверенна - помогла. Они, старшие нашей армии, знали о том, что случится. Знали и специально устроили эту бойню. Не могло быть иначе - не верю я в то, что мы с Рэфом, единственные разумные инхари. Дай мне минуту и я могу создать план, который, пусть и не полностью, но спас бы отряд. А ведь я - необученный, неопытный подросток. Как правильно подметил Рэф.