Безумие Силы
Шрифт:
— Предупреждаю сразу: я абсолютно не подвластен магии Разума, — вампир медленно пятился назад, тревожно наблюдая за приближающейся к Миру сиреной.
— Вот бы мне так, — совершенно внезапно вздохнул парень и поднял голову.
И вампир подивился тому ужасающему контрасту, что предстал перед ним: на губах парня продолжала сиять злорадствующая усмешка, а вот его глаза… были полны испепеляющей ненависти. Сирена наконец оказалась рядом с Миром и по-хозяйски обняла того за плечи, кося своим жутким взглядом на вампира.
Ветер усилился.
— Десять минут… я помню, — сирена сладко улыбнулась, прижавшись
Тело некроманта прямо на глазах начало превращаться в воду, пара минут — и его не стало… Сирена вновь скользнула взглядом к Ваэллу и торжествующе улыбнулась, прижавшись щекой к Миру, глаза которого начали медленно закрываться.
— Наконец-таки… мой.
И тут Мир распахнул глаза, наполненные синевой….
Некоторое время спустя.
— Ну, и что это было? — требовательно поинтересовался у меня вампир и, присев рядом со мной на песок, стал дожидаться ответа.
…С неба продолжал лить дождь, хотя уже не так интенсивно. Сквозь ещё недавно чёрные грозовые тучи просвечивали лучи солнца и, ниспадая полосой света вниз, преломлялись в грозно ударяющих о берег волнах, брызги которых чудно искрились и создавали ощущение нереальности происходящего. Ветер всё ещё бешено завывал и клубился вокруг стен затопленного здания.
— Безумие силы.
Мне даже не пришлось думать, чтобы ответить. Я и не думал в этот момент, просто созерцая представшую передо мной картину. Где-то у горизонта пролегала резкая граница между миром дождя и солнца, из-за чего линия горизонта казалась краем всего мира. Там — обрывается этот мир, чудилось мне. За этой гранью ничего нет… и никогда не будет.
— Да-а-а… это было форменное безумие, с этим я согласен! — хмыкнул вампир, уже не пытаясь привести в порядок насквозь вымокшую причёску. — Но что-то я не совсем понял, причём здесь сила, и откуда её у тебя столько?
— Да что здесь непонятного? — ветер вновь взметнулся над побережьем, и я внезапно ощутил, что тоже жутко промок и теперь рискую получить простуду. — Когда я злюсь или у меня возникают другие, не менее яркие эмоции, моя сила выходит из-под контроля. Притом количество этой силы прямо зависит от того, насколько сильна моя злость… — я оглянулся и скользнул усталым взглядом по зданию старой школы. Омытое огромным количеством воды, оно казалось возрождённым, восставшим из пепла, как легендарная птица феникс, хотя и немного ошеломлённым. Или мне это только казалось? — И, что примечательно, последний факт стал известен мне только что…
Я замолчал, Ваэлл, больше не пытающийся на меня нападать, переваривал информацию. А я невольно задумался над тем, что всё-таки большая сила предпочтительнее большого ума. Несмотря ни на что, она способна решить проблемы, которые невозможно решить одним разумом. Даже если ты не имеешь возможности управлять этой силой.
От размышлений меня отвлёк смех вампира. Я скосил на него взгляд.
— И ты… только сейчас разозлился? — сквозь хохот поинтересовался он.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду…
— Ну как же! Какие-то уроды
Я помолчал, вспоминая, действительно, злился ли я и насколько сильно.
— Ну почему, я и раньше злился.
— Тогда…
— В комнате страха это было бесполезно, как и в комнате, где все стены были усыпаны антимагическими кристаллами. По крайней мере, моей злости было недостаточно. А потом… — я вспомнил момент предательства крыса. — Это было невыгодно.
— Постой, так ты всё-таки можешь управлять силой, которая приходит вместе со злостью?
Я покосился на него.
— С чего ты взял?
— Ты же говоришь, что было не выгодно, а значит, каким-то образом сдерживал силу…
— Я не могу сдерживать эту силу. Но зато я неплохо могу подавлять свои собственные эмоции, — хмуро оповестил его я.
Вновь подул ветер, и я невольно поёжился — сидеть на мокром песке становилось всё холоднее.
— Великолепно, — хмыкнул Ваэлл и поднялся, демонстрировано разводя руками в стороны. — И что же тебя ТАК разозлило, что буквально десять минут я наблюдал натуральный шторм невиданной мощи, притом появившийся буквально мгновенно, в тот же миг, когда ты открыл глаза! Да леший меня задери, если бы я не знал, что это невозможно, я бы решил, что передо мной чистый стихийник воды и воздуха, притом сильнейший, вступивший в обряд объединения со стихией и не сумевший справиться с самим собой!
Очередная волна прибоя с шумом ударилась о берег и добралась до меня. Я не сдвинулся с места, каким-то отстранённым взглядом созерцая, как одежда, итак далеко не сухая, тяжелеет и леденеет под злым, не желающим успокаиваться ветром.
— Бедную сирену вообще на водяные клочки разорвало…
По губам невольно пробежала злобная, торжествующая усмешка. Я помню, так я улыбался, когда стащил силу Зарга… помню и последствия. Но суть не в этом.
— Её больше нет…
— Что? — Ваэлл сделал вид, что не понял. — Ты имеешь в виду… но она помогла тебе, и…
— Ненавижу сирен.
Вампир запнулся и замолчал. Пристально на меня посмотрел (я не отрывал взгляда от горизонта) и продолжил.
— И, я так понял, ты сам вызвал её…
— Ненавижу сирен.
— Она помогла тебе, а значит, ты должен был отплатить за по…
— Я. Ненавижу. Сирен.
— Тогда…
— Что тут непонятного? — несмотря на хлёсткие слова, внутри я не ощущал никакого подъёма чувств, даже наоборот. Созерцая эту картину — картину медленного затихания бури, — я не ощущал внутри ничего. Это напоминало мне состояние ступора, но всё же чем-то неуловимо отличалось от него… В глубине меня всё же присутствовало некое чувство… просто я ещё не мог дать ему названия. Одно я мог сказать точно: это чувство было мне по душе. — Я не мог справиться с тобой и Юисом ни умом, ни голой силой. Зато это могла сделать сирена, — я помолчал, опустив голову вниз и начертав на песке слово «сирена». — Эта тварь почувствовала меня сразу, как только я вошёл в воду… — тут я горько усмехнулся. — Правда, я не мог знать наверняка… и всё же, не прогадал. А когда… — все нужные слова внезапно испарились, и я замолчал, не в силах продолжить.