Безумие
Шрифт:
— Разве ты не хочешь поздороваться со своими дружками — лунатиками, или мне следует называть их «коллегами»? — говорит Пиллар, бросая на них отцовские взгляды. Кажется, они его обожают.
Как он вообще вытащил их из камер?
— Что они здесь делают? — я стараюсь держаться в шаге или двух от ближайшего дружка. Я думала, что сегодня станет моим первым днем, когда я начну общаться с нормальными людьми. Полагаю, здесь я ошибалась.
— Суть твоей миссии — в ее глубокой секретности, — объясняет Пиллар, хлопая по спине сумасшедшую девчонку, которая так крепко его обнимает, словно он Пасхальный Заяц. —
Он извиняется и освобождается от своей фанатки.
— Это значит, что ни один нормальный человек не может быть частью этого.
В воздухе он пальцами показывает кавычки на слове «нормальный».
— А если кто-нибудь спросит меня, что я делаю? — говорю я.
— Кто-нибудь — это кто? — интересуется он.
— Например, полиция, — я склоняю голову на бок.
— Разве, ты не слышала послание Чешира, объясняющего, что это Война Страны Чудес?
— Да, точно, — я сжимаю губы.
— Алиса, Алиса, Алиса, — вздыхает он. — Вот как я все это вижу. Чтобы доказать, что ты в своем уме, тебе придется делать безумные вещи. Подумай хорошенько, прежде чем принять мое предложение. Это правда как нора кролика: как только ты туда попадешь, назад пути не будет.
— Вы хотите сказать, что даже никто из сестер и надзирателей ничего не узнает? — я думала, что, по крайней мере, Уолтруд и Огир будут относиться ко мне получше.
Какой-то больной Грибник рассмеялся, глядя на меня своим опухшими глазами, и показал указательным пальцем «нет». У него такой большой и кривой палец, что он мог бы вытирать им лобовое стекло автомобиля.
— Но доктор Тракл знает, — замечаю я, избегая Грибника.
— О, Томми, — говорит Пиллар. — Я считаю его одним из нас, — он указывает на пациентов. — Он просто хорошо это скрывает, обманывая вселенную, что он здоровый человек, который просто руководит психбольницей. Не так ли, Грибники? — обращается он к пациентам, которые усердно кивают.
Я ставлю свой чемодан.
Пиллар дает сигнал нескольким своим Грибникам кое-что принести. Они подходят с передвижным шкафом на колесиках, раньше его здесь не было. Они ставят его передо мной и показывают на него со слюнями на губах. Теперь я Алиса — принцесса дураков.
— Harrods? [11] — читаю я название на шкафу. — Вы купили одежду в Harrods?
— Не уверен, что мы ее купили, — Пиллар обменивается взглядами с остальными. — Но она ведь здесь, не так ли? Больные люди тоже должны одеваться.
Пациенты кивают мне.
Я тяжело вздыхаю, потом стараюсь вдохнуть назад все здравомыслие, что могу. Перед тем как сюда прийти, мне предложили приятный душ в подземной палате. Уолтруд и Огир подумали, что меня будет осматривать какой-то высококвалифицированный специалист за пределами лечебницы, куда меня проводит сам доктор Тракл. Теперь я понимаю, что Уолтруд не будет посвящена в секретную миссию. Но все в порядке, кто может устоять перед одеждой из Harrods?
11
Harrods — самый известный универмаг Лондона.
Я роюсь в одежде и, в конце концов, выбираю «вареные» джинсы и белую футболку. Девушка в рваной
Пиллар говорит мне, что на улице немного идет снег, так что достаю еще голубой пуловер с капюшоном и длинными рукавами. Пожилая Грибница бросает мне белые ботинки и хохочет. Видимо, я скоро полюблю этих идиотов. Как ни крути, они все, что у меня есть.
— Глянь на себя, — Пиллар выглядит счастливым. — Современная Алиса. Льюис бы тобой гордился.
Хотя я ни за что сейчас не решусь взглянуть в зеркало, чтобы посмотреть, как я выгляжу, я чувствую себя и правда посвежевшей. Не уверена, в одежде ли дело, в свободе или в моих ненормальных друзьях. Но вот, ждите меня, жители Страны Чудес.
Фанатка Пиллара подает мне розовые часы. Они красивые.
— Я собирался достать тебе золотые карманные часы, но я столкнулся с некоторыми препятствиями, — говорит Пиллар.
— Не смог стащить у парня из Ролекса? — усмехаюсь я, надевая свои часы.
— На самом деле проблемы со Страной Чудес и кроликами. Это они изготавливают часы и контролируют производство по всему миру, — насмехается надо мной Пиллар. — Гусеницы [12] и кролики, знаешь, не очень-то ладят.
Пиллар поворачивается, чтобы посмотреть на парочку Грибников, которые печатают на печатной машинке, что стоит на столе у него в камере. Они так рьяно печатают и о чем-то спорят. Один из них печатает, а другой тянет рычаг, чтобы перевести строку. Они так смотрят на нее, будто это атомная бомба. Я заглядываю туда, чтобы посмотреть, что происходит. Они продолжают клеить и резать ножницами бумагу.
12
Гусеница — caterpillar (англ.) — Картер Пиллар.
— Мы закончили, или как? — с раздражением фыркает Пиллар. Интересно, что происходит.
Один из них выходит из клетки со старой камерой в руках. Это модель 19 века с гофрой для фокусировки. Он крепит ее на штатив перед собой и просит меня попозировать. Я все еще в недоумении.
— Скажи «чиииз», Алиса, — требует Пиллар. — Грибники не пользуются всякими технологиями и камерами на смартфонах. Они здесь, наверно, уже давно, — закатывает он глаза.
Я просто улыбаюсь Грибнику, который фотографирует. Быстро, как кролик, он тут же скачет за стол и продолжает писать и резать со своим другом. Он возвращается с карточкой в своих руках и слюнявой улыбкой. На самом деле, улыбка-то красивая. Ненормальная, но по-настоящему счастливая. Я начинаю завидовать Грибникам.
Я собираюсь спросить, откуда Пиллар знает про мою фобию зеркал. Наверное, он знает обо мне больше, чем я сама.
Увидеть свое лицо на карточке — это получше, чем смотреться в зеркало. Я никогда не думала об этом. Мне нравится то, как я выгляжу. У меня каштановые волосы, естественно вьющиеся — или это просто последствия шоковой терапии? У меня светло-голубые глаза и слегка угловатое лицо. Думаю, по мне можно сказать, что я мало ем. Кожа у меня белая, а лицо в целом обычное и довольно заурядное. Если бы я не была в лечебнице, я могла бы быть чьей-то соседкой или подругой, или девочкой из колледжа в каком-нибудь городке.