Безумие
Шрифт:
В коридоре его ждал труп.
Обыкновенный труп, который не принадлежал никому из хорошо знакомых Зоффу людей. Этот человек случайно забрел в коридор, проверяя электропроводку, и так же случайно был убит проходящим мимо монстром. Последний, вероятно, задержался бы тут подольше, если бы не приказ Главного, требовавший от него не задерживаться, пока не будет найдено подходящее убежище.
Торопливое щупальце сломало подвернувшемуся бедняге хребет и отшвырнуло подальше; теперь труп сидел у стены, вывалив посиневший, как у удавленника, язык.
При виде его Зофф попятился.
— Эй, охрана!
Сразу несколько догадок пронеслось в его голове: от измены кого-то из неофитов, не принадлежавших к клану Зоффов-Стиммов, но тем не менее втершихся в доверие, — до ответного хода Компании.
Уж не по этому ли поводу так старался выйти на связь Президент?
Эти мысли улетучились так же быстро, как и возникли: после второго взгляда на искаженное предсмерт-ной судорогой лицо Зофф уже не мог думать ни о чем — он просто испугался.
Он был в коридоре один. Где-то рядом бродил убийца, истинной мишенью которого наверняка был не дурак электрик.
— Охрана! — взвыл Зофф, хватаясь за стену. — Помогите!!!
— Что случилось, Эрик? — вылетела из дальней комнаты побледневшая Химена.
Трясущимся пальцем Жрец указал на мертвое тело. Женщина вскрикнула и зажала рот рукой.
— Кто это? Кто его убил? — выдавила она, не отнимая руки от губ.
— Не знаю… Охрана! Черт побери — где моя охрана?!! — снова закричал Зофф, но в ответ на его крик нигде не захлопали двери, не затопали по коридорам сапоги — вообще ни одного звука не донеслось до ушей двух испуганных «переписчиков истории». Только откуда-то потянуло запахом гари, а затем паленого мяса; вскоре из крайней двери черными рваными клубами пополз дым.
«Там Рэнди», — обожгла вдруг Зоффа мысль.
— Рэнди! Отзовись!!! — на всю мощь своей глотки взвыл он — и снова не получил ответа.
— Мне страшно, — прошептала Химена, прижимаясь к стене. Почему-то стена была липкой и склизкой — когда голая рука женщины ощутила это, Химена вскрикнула.
— Что еще? — вздрогнул Зофф-главный.
— Тут… — Химена тряслась, ее палец указывал на стену. Серо-желтая слизь медленно ползла к полу.
— Это еще что за мерзость? — Зоффа передернуло.
— Пошли, Эрик… пошли скорее! — взахлеб заговорила Химена.
— Куда? — он все-таки шел, точнее, пятился — подальше от двери и становящегося все более густым черного дыма.
— Куда угодно — только поскорее уйдем отсюда! — в левом глазу Химены задрожала крупная мутная слеза и выкатилась, оставляя след на высохших щеках. — К маме… к братьям…
— Пошли, — Зофф неловко постарался поймать дрожащую кузину за руку, но промахнулся и попытку возобновлять не стал.
Дым усилился, в крайней комнате что-то похрустывало, трещало, лопалось.
Неожиданно завыла сирена — не та, что должна была оповещать об общей тревоге, — простая, пожарная. Тотчас из комнаты донеслось шипение — похоже, включилась система пожаротушения.
— Бежим! — вскрикнула Химена — и на этот раз Зофф не заставил себя упрашивать.
Спотыкаясь и сталкиваясь друг с другом, двое помчались по коридору, взбежали на этаж выше по второй, запасной, лестнице (на первую никому из них почему-то выходить не хотелось) и влетели в «залу для заседаний», исполнявшую заодно и роль гостиной для общесемейных
Когда дверь открылась, Джулианна восседала на одноногом стульчике, обрушив свою грудь на клавиши; ей случалось уже засыпать в таком виде.
Зофф-главный был уже готов вздохнуть с облегчением, как вдруг Химена завопила. Он бросил взгляд в ее сторону, затем присмотрелся к тому, что могло ее напугать, — и похолодел.
Химена смотрела в угол, на стоявшую в кадке пальму. Посреди ее широких лапчатых листьев что-то краснело. Яркое, почти круглое… Похожее на человеческую голову. Это и была человеческая голова, лишенная не только волос, но и кожи. А среди зеленых листьев проглядывали и залитые красным руки; что-то длинное, похожее на кишки, оплетало ствол.
— Дядя, — прошептал Зофф, чувствуя, что ноги его начинают подкашиваться. В отчаянье он повернулся к замершей у пианино Джулианне — и испытал новый шок.
Старушка никогда не любила красных платьев, как не любила и тканей, раскрашенных в разные цвета, — сейчас же ее бежевый костюм был покрыт алыми разводами, причем форма рисунка все время менялась. Зофф затаил дыхание — и в тишине, нарушаемой лишь прерывистым дыханием двух напуганных до полусмерти людей, четко зазвучала капель.
Капала кровь с пальмы. Тяжелые алые капли ударялись о поверхность растекшейся под одноногим концертным стульчиком лужи.
— Мама! — просипела Химена.
— Тетя… — выдохнул Зофф, и два дрожащих тела прижались друг к другу.
— Элиза?! — воскликнули оба в один голос, поворачиваясь к дивану.
Диван был чист и пуст.
— Элиза! — Зофф вывернулся из объятий кузины и выскочил на лестничную площадку.
— Погоди, я с тобой! — заголосила Химена. Она боялась оставаться одна в этой жуткой комнате. Зофф в эту минуту испытывал страх еще больший, — страх за единственное дорогое ему существо.
— Элиза! — снова и снова кричал он, и в его голосе нарастало страдание.
Он кубарем слетел вниз по лестнице, ворвался в комнату девочки. Комната была пуста. Зофф оцепенел. Оставалось только одно место, где ее можно было найти, — нижний коридор, где содержались монстры.
— Элиза! — тоскливо взвился грубый голос.
— Постой, не так быстро! — Химена задыхалась; ей нелегко было угнаться за Зоффом-главным, а теперь уже и единственным.
— Элиза…
Не думая ни о чем, кроме девочки, он пронесся мимо охваченной огнем комнаты (после недолгой борьбы автоматическая противопожарная система капитулировала), чуть не упал, поскользнувшись на слизевом пятне, и, судорожно цепляясь за перила, помчался по ступенькам.