Безумие
Шрифт:
Последний вопрос относился к заявлению Эдварда.
— Дик, — повернула к нему окаменевшее лицо Синтия, — это из-за меня… я просто не подумала. Та женщина, которую… которая выступала здесь в качестве свидетельницы, — моя мать. Поверь, я раньше не знала, что между ними есть что-то общее, — у меня никогда не было хорошего контакта с родителями. И… не обращай на это внимания…
— Это невозможно! — закричал издали прислушивавшийся к разговору Варковски. — Если Компания останется без Главы — скорее всего, ее просто захватит мафия. Слышишь, Торнтон? Если ты разрешишь убийство — вся ответственность упадет на тебя. Привыкай к ней.
Дик шумно втянул воздух. Он уже и сам был не рад, что затеял суд, — но в то же время не мог не признать, что по крайней мере часть доводов этого человека звучит убедительно. Просто раньше он сам никогда не задумывался всерьез, чего именно хочет от этого мира: ему казалось достаточным знать, где находится зло, и выступать против него, не меряя на большее или меньшее.
— Суд нужен, — неизвестно к кому обращаясь, проговорил он. — Мнение врага тоже надо знать.
— Дик! — брови Линды удивленно приподнялись.
— Да… — покривился Тьюпи, — у меня сложилось впечатление, что с судом мы просто поторопились. Надо было получше подготовить обвинение… Да ну его вообще! — он вдруг махнул рукой. — Кейн, я согласен с тобой. Не потому, что перестал считать этого человека преступником, — просто над всем этим надо хорошо подумать.
— Думать?! — Линда еле удержалась, чтобы не стукнуть его кулаком. — Вы видели, что творилось в том отделении, где я работала? Там в основном женщины… беспомощные женщины, которые не знали, куда деваться, когда это их вышедшее из-под контроля оружие — эти чудовища — начали их есть! Просто есть, как будто они подходили не к живым людям, а… — ее губы задрожали, — к еде, специально разложенной на тарелочках — на кроватях… Они не торопились: знали, что сопротивления не будет… И мне стыдно — понимаете, стыдно! — что я ушла с вами, спаслась… Да что вы можете понимать! За одно это Глава Компании и все, кто в ней служат, должны быть не то что расстреляны — приговорены к самому страшному из когда-либо существовавших видов казни! Только за это! А в той колонии были еще и дети…
— А если месть свершится — вы сможете справиться с теми же монстрами? — похоже, рассказ Линды не оставил равнодушным и Эдварда, и он кричал на пределе голосовых связок. — Сможете?! Как организовать уничтожение этих тварей без сильного руководства? Вам что — будет лучше, если наверху начнутся разборки, правительственные перестановки и все прочее — а это неминуемо начнется, как только Компания будет обезглавлена! Эй, вы! Ответьте на это!
— Я не знаю, — Дик вновь стиснул виски ладонями, белки его глаз выглядели розовее лица. — Не знаю!!!
— А я знаю! — Линда вскочила, поднимая забытую за всеми разговорами винтовку.
— Нет! — Синтия не узнала свой голос. Ей показалось, что в этот момент ее телом овладел кто-то другой; словно со стороны наблюдала она, как ее собственные ноги отталкиваются от земли, как руки вцепляются в металл, отклоняя задергавшееся от отдачи дуло…
— Остановитесь! — заорал Тьюпи, хватаясь за винтовку и отталкивая обеих девушек. — Еще этого не хватало!
— Вы все… предатели, — прохрипела Линда, продолжая бессмысленно жать на курок.
Глава
— Линда, прекрати! — гаркнул с дивана Дик. Сейчас он прилагал все усилия, чтобы не потерять сознание.
— Рикки, — приказал Тьюпи, — помоги мне…
— Предатели! — затряслась в рыданиях Линда, когда общими усилиями винтовка была вырвана из ее рук. — И эта… стерва! — полный ненависти взгляд уперся в Синтию. — Сразу видно — чья порода!
— Линда, успокойся, — Тьюпи шагнул к ней и полуобнял за плечи — скорее стараясь предупредить ее новые выходки, чем ободрить или утешить. — Мы все тебя понимаем — иначе не были бы тут. Но надо видеть разницу между справедливостью и эмоциями…
— И ты предатель! Вы — все… Дик! — Линда в отчаянье перевела взгляд на него. — Неужели же ты сможешь простить эти преступления? Неужели и ты? Ты ведь не можешь, не должен им продаться… или этот мир не заслуживает ничего, кроме гибели, если даже последние честные люди переходят на сторону врага! Или все это из-за нее?
— Да, — произнесла Синтия. — Это все из-за меня. Дик… Я не хотела этого говорить, но теперь молчать не могу. Если вы сочтете нужным убить меня — я не держусь за жизнь. Она мне просто противна, хотя тебе я благодарна за все… Так ты избавишься еще от одной проблемы.
— О чем ты? — Дик снова поморщился — голова болела все сильнее.
— Что?
— Тише! — замахал руками Тьюпи. — Она немного не в себе…
— Нет, Тьюпи, спасибо, — Синтия повернулась к нему, и было видно, как по ее застывшему лицу текут прозрачные слезы, от которых почему-то не краснели глаза. — Я знаю, что говорю. И я хочу, чтобы вы тоже знали, — она повернулась к пленникам. — В том, что происходит сейчас на Эпсилон-Кси, виновата я одна. Я была слишком любопытна — и теперь понимаю, Эдвард, — в этом обращении прозвучала ирония, — почему вы всегда старались разделываться с такими вот любопытными…
— Синтия, прекрати… — Варковски сделал недовольный вид.
— Нет, вы все должны знать… Потому что монстров выпустила я. Не сошедший с ума Бишоп — я включила систему самоликвидации лаборатории. Однажды мне удалось подсмотреть, как это делается, как можно подключиться к ней с планеты или с другого корабля. Помните, на орбитальной станции, где я провела почти половину детства, была такая же система?.. Я не знала одного — что эти существа находятся там и что они могут остаться в живых после взрыва. Вот что произошло на самом деле. Кейн может подтвердить. А теперь решайте сами, что со мной делать.
— Ты… — ошеломленно произнес Варковски и снова подумал о том, что сходит с ума: это заявление показалось ему едва ли не забавным. У судьбы своя ирония…
— Ты? — выдохнула Линда, и взгляд ее заметался в поисках оружия (руки Тьюпи при этом сильнее сжались на ее плечах).
— Нет, не она, — Дик отнял руки от висков; его лицо приобрело почти нормальный вид — словно что-то снизошло сейчас на него. — Если на то пошло, то эту ответственность мы должны разделить поровну. Это я убедил Синтию рассказать мне, как это делается. Да разве мы все вместе не договаривались при первом же удобном случае уничтожать военные лаборатории и все, что работает на войну? Я тоже не знал, не мог подумать, что эти существа… — он покачал головой и вновь резко схватился за нее — на этот раз упасть ему не дал Стейн-тейл.