Безумная Роща
Шрифт:
Сказала Цамира:
— А если бы вы не служили никаким богам, и более всего ценили бы свою свободу, и от того не было бы у вас на небесах заступника? И если бы посмертные чертоги ваши были бы уничтожены, и после смерти вас ждало бы не пребывание в Стране Мертвых, не возрождение, не какое-нибудь изменение, но смерть вторая, еще более горькая? И если бы ваши души были бы обречены скитаться по Стране Мертвых, истлевая и рассыпаясь с каждым вздохом, а обитатели различных чертогов гнали бы вас отовсюду, как бездомных бродяжек, и нигде бы вы не находили ни крова, ни приюта,
Сказала Рея, заплакав:
— Что тебе от меня нужно? Как я могу возместить все то, что сделал мой народ твоему? Впрочем, догадываюсь я, зачем ты сюда пришла: ты так же жестока, как и отец твой, и большую радость испытываешь ты, видя мои мучения.
Сказала Цамира:
— Ошибаешься ты, думая так. Я пришла сюда для того, чтобы тайком увести тебя из этого подземелья и освободить.
Сказала Рея:
— Я не верю тебе. Ты хочешь обмануть меня ложной надеждой, чтобы посмеяться надо мной, когда я поверю тебе.
Сказала ей Цамира:
— Дитя людей, ты подозреваешь нас в хитрости, но сама не умеешь различать хитрость и правду. Знай, что мы никогда не лжем прямо. Если бы я хотела обмануть тебя, я бы сказала: «Пойдем со мной. Посмотрим, не найдется ли какого-нибудь способа освободить тебя.» А потом, когда бы такого способа не нашлось, я посмеялась бы над твоими надеждами и вернула бы тебя обратно. Но разве такими были мои слова? Разве не известила я тебя прямо о том, что намерена сделать? Но пойдем, пока не вернулся мой отец — его сейчас нет в замке.
— Где же он? — Спросила Рея.
— Бродит среди северных холмов, как поступает всегда, когда его одолевают воспоминания. И обычно долгими бывают эти прогулки.
— Но не накажет ли он тебя, когда вернется и узнает, что ты помогла мне бежать?
— Накажет, — согласилась с ней Цамира, — накажет наихудшим наказанием: промолчит и не произнесет ни слова упрека.
Спросила ее Рея:
— Для чего ты хочешь помочь мне? Ведь не так давно ты много говорила об обидах, причиненных людьми твоему народу. Если все это правда — почему ты не ненавидишь меня так же, как твой отец? Или прощены мне, Рее из рода людей, эти обиды?
Сказала Цамира:
— Мы не умеем прощать. Живи я во время, когда отец мой был молод и будь я свидетельницей тому, чему был он — никогда бы ты не дождалась от меня ни помощи, ни милосердия. Но, по счастью, я была рождена много позже, и не видела ни истребления народа дроу, ни смерти своих родичей, ни пыток. Для моего отца та война была как будто вчера, но для меня, как и для тебя, она — далекое прошлое. И от того не нравятся мне мысли о том, что он сделает с тобой, когда вернется.
Крикнула Рея:
— «Сделает»?! И без того он уже подверг меня ужасным мучениям и пыткам! Разве не изощренной пыткой было все мое заточение?
Сказала ей дроу:
— Рея, дитя людей, я вижу, ты никогда не испытывала ни подлинного страха, ни подлинной боли. Но тем скорее следует увести тебя отсюда.
И вот, она повернулась и подошла к пологу, который
Сказал он Цамире:
— Знает ли твой отец о конной прогулке, на которую, как я вижу, ты собираешься отправиться с его пленницей?
Холодно посмотрела на него Цамира, но ничего не ответила, лишь сама стала седлать лошадь, видя, что не дождаться ей в этом от Рошака никакой помощи.
Сказал Рошак:
— Сильно не понравится твоему отцу то, что ты намереваешься сделать.
Сказала ему Цамира:
— Это — не твоя забота.
С тем выехали Рея и Цамира из замка дроу, и поскакали на юг — а быстры, как ветер, были их черные кони!
Спросила Рея Цамиру:
— Что это за черные и серые скалы к северу от нас? Недобр и сумрачен их вид. Кажется, будто сама смерть поселилась здесь, и за скалами этими лежит пустынная Страна Мертвых.
Сказала Цамира:
— Это — Холмы Памяти, по которым сейчас бродит мой отец. Надлежит нам без промедления отъехать от них как можно дальше.
Так они и поступили. И вот, прошло некоторое время, и снова Рея спросила Цамиру:
— Скажи, что это за странное место на западе? Я вижу большой холм посреди равнины, а на вершине холма — рощу, но странен и страшен вид этой рощи. Деревья в этой роще лишены листьев, искривлены и будто тянутся к небу в глухом отчаянии — а оно не слышит их молитв.
Сказала Цамира:
— Это — проклятое место. Некогда наши враги похоронили здесь своих убитых, и насыпали над ними высокий холм, и посадили на этом холме фруктовую рощу, говоря: «Пусть эти деревья останутся памятью павшим, когда далекие потомки забудут их имена и возвеличат новых героев. Пусть и тогда приходят сюда люди и альвы, и, отдыхая под сенью деревьев, благословляют это место.» Но прокляли дроу этот холм, и облетела листва с посаженых деревьев, а стволы их почернели и искривились. Страх и отчаянье поселились здесь с тех пор, а люди и альвы стали издалека обходить это место.
И вот, поскакали они дальше, и ехали так некоторое время. Затем увидела Рея на востоке старый, вросший в землю камень. Рядом с камнем рос ясень с серебряной и черной листвой. Спросила Рея Цамиру, что это за место.
Сказала Цамира:
— Под этим камнем схоронены двое влюбленных. Юноша, Эргин, был из нашего народа, а девушка, Рейдигаль — из народа альвов света. Эргин погиб в битве, и был похоронен здесь своими сотоварищами. Рейдигаль ненадолго пережила его — говорят, жизнь вытекла из нее, как вино из опрокинутой фляги. Ее похоронили здесь же, а вскоре после того здесь вырос этот ясень. Говорят, в нем соединились их души.