Безумные
Шрифт:
— Мне все в тебе нравится. Чертовски нравится. Именно это меня и раздражает, Каролина.
Я задыхаюсь. Извиваюсь, насколько позволяют крепкие руки, что удерживают меня на месте, и чувствую расплывающийся кипяток в теле. Оргазм настигает Макса, из его рта вырывается глубокий стон, а кожа на моей шее, в которую с силой вцепилась его рука, начинает гореть. Мы часто дышим, продолжая стоять рядом друг с другом. Опускаю голову, она кажется неимоверно тяжелой, и смотрю на свои побелевшие от напряжения пальцы.
Чувствую, как ладони Макса осторожно ложатся на мою талию. Он
— Поехали ко мне? — вдруг шепотом спрашивает он. Нежно касается рукой моего лица, вынуждая сердце колотиться в груди. — Я хочу, чтобы ты от бессилия уснула в моей постели. Со мной. Только… Никаких игр. Не надо больше. Ладно?
Что-то большее.
Его слова значат нечто большее, чем секс. Теплый взгляд тому доказательство.
— Да…
Он слабо улыбается и оставляет нежный поцелуй на кончике моего носа.
— Поехали.
36
Каролина слабо стонет сквозь сон. Я улыбаюсь и вновь касаюсь губами её нежного треугольника, осторожно продвигая язык. Яркое морозное солнце вторгается в окна и невзначай задевает лучами набухшие соски аккуратной женской груди. Плавно тереблю языком клитор, и Каролина вновь тихо стонет. Осторожно касаюсь её влажного лона пальцами, любуясь реакцией чувственного и сонного тела на мои манипуляции. Я бы хотел оказаться с ней на жарком острове в настоящем бунгало и повторять все то, что было между нами вчера. Быстро и медленно, нежно и грубо… Её стоны до сих пор в моих ушах и там им самое место.
Когда мой палец проникает в нее, Каролина сжимает мышцы и раскрывает передо мной бедра. Её рука опускается на мою голову, пальцы впиваются в кожу, тянут волосы, а тело ерзает по смятым простыням. Она такая миниатюрная, что я рядом с ней кажусь сам себе неповоротливым великаном.
Я сдался. Игра, что затеяла Каролина, оказалась мне не под силам и, наверное, этого стоило ожидать, вот только мне не сразу дается принять немыслимое. Она ведь сразу понравилась мне. Запах, что вел меня к ней, точно пса, тихий голосок и чертовски нежные губы. Девушки, что были у меня до Каролины, несомненно привлекали женственностью, красотой и умением беспрекословно доверяться моим рукам. Я всегда контролировал процесс общения с ними, ласки и секс, потому что так проще и спокойнее. Захотел — ушел, захотел — вернулся. Но Каролина, отчего-то, не желает все время находиться под моим контролем. Вроде бы и позволяет манипулировать собой, но в ту же секунду может ловко столкнуть меня с собственного пьедестала, откуда я как кот, взобравшийся на самую верхнюю полку, могу наблюдать за происходящим вокруг.
Каролина извивается, сжимая рукой мои волосы. Движения моего пальца и влажные поцелуи приводят её к взрывному финишу, спинка выгибается, и комната наполняется глубоким протяжным стоном, лаская мой слух. Когда теплое тело расслабляется, я осторожно поднимаюсь на локтях, чтобы взглянуть на мой любимый десерт.
— Девушка, да вы горячая штучка, — говорю я шепотом, наблюдая за её краснеющими щеками. Каролина накрывается воздушным одеялом
— Доброе… Мм… Ты так и будешь лежать там?
— Здесь открывается прекрасный вид. Она хмыкает и старается прикрыться.
— Меня еще никогда так не будили, — говорит она, похлопав сонными, но довольными глазами. — Благодарю. Поднимаюсь на руках и нависаю над ней:
— Ну, твое «благодарю» в карман не засунешь, так что…
— Мм, хочешь, чтобы я…
— Позавтракай со мной. Я не повар, конечно, могу недосолить, пересолить или пережарить, но постарайся хотя бы сделать вид, что я готовлю самые вкусные завтраки, какие ты только пробовала. Что скажешь?
Кажется, она удивлена.
— Хорошо… Да.
— Отлично. — Наклоняюсь к ней и оставляю нежный поцелуй на кончике носа. — Можешь принять душ, пока я создаю шедевр.
Все мои завтраки всегда готовились исключительно для сестры и буду лжецом, если скажу, что всякий раз, когда Мила оставалась у меня с ночевкой, я старался точно так же, как и сейчас. Уже выбросил два подгоревших тоста, хотел избавиться от яичницы с растекшимся желтком, но потом подумал, что съем её сам, хотя и не очень люблю его в таком виде. В тарелке Каролины все желтки остались целыми. Нарезал овощи, заварил свежий чай и кофе (не знаю, что именно выберет Каролина), поставил банку с вишневым вареньем для тостов.
— Ничего себе, — говорит она, появившись на кухне в моей светлой рубашке, что я предложил ей. Чертовски сексуально. — Что ты так смотришь?
— Классно выглядишь.
Она улыбается и садится за стол.
— Ты постарался. Всех своих девушек так кормишь?
— Последний раз это было лет восемь назад. И я тогда был студентом. Чай или кофе?
— Тебя.
Оборачиваюсь и вижу довольную ухмылку.
– Меня?
— Садись. Давай, сначала покушаем, а уже потом разольем горячее. Я уверена, ты очень хочешь кушать.
Иду к столу, бросив взгляд на её обнаженные ножки. Когда сажусь на стул, Каролина соблазнительно облизывает верхнюю губу и с улыбкой смотрит на мои спортивные штаны.
Уже через мгновение она сидит на мне и покрывает нежными поцелуями мое лицо, плавно двигая бедрами. Она без трусиков, влажная, игривая и такая сладкая, что у меня едет крыша. Не дай она мне в руки презерватив, я бы напрочь позабыл о столь немаловажном правиле защиты, потому что её пылкость и готовность так скоро впустить меня в свое тело, уничтожают все здравое в моей черепушке. Она похожа на сладкую вату, что вскоре прилипает к пальцам и становится только вкуснее.
— Это был самый вкусный завтрак за всю мою жизнь, — шепчет она мне на ухо, стараясь восстановить дыхание. После короткого, но горячего рандеву на стуле, мое тело превратилось в рисовую кашу. — А теперь, я бы съела яичницу и выпила кофе.
* * *
— Мне нужно ехать. Я обещала забрать Герду и Феню до обеда.
— Где они?
— У родителей. Мама вдруг предложила…
Наблюдая за тем, как она одевается. Белье, чулки, платье… Будь такая возможность, я бы прокручивал все это в обратном режиме и любовался день и ночь.