Безумный барон 2
Шрифт:
— Пошли. Самое интересное только начинается.
Голос у нее был без единой дрожащей нотки, будто она каждый день заваливает за собой проходы в древних катакомбах. Ну, спасибо, утешила. Воины в этом мире, как я погляжу, долго не живут. Особенно когда их постоянно пытаются прирезать, подставить или сжечь.
— Это, знаешь ли, профессиональная деформация, — буркнул я, отряхивая с камзола каменную крошку. — У нас в крови — сначала семь раз отмерить, а потом завалить так, чтобы никто не пролез. Пойдем.
Мы двинулись дальше. И чем глубже мы уходили, тем сильнее менялось
И вот, за очередным поворотом, узкий лаз оборвался, распахнувшись в… мать честная. Я замер на пороге, чувствуя, как по спине пробегает холодок, не имеющий ничего общего с температурой. Мы стояли на краю огромного зала, настолько исполинского, что его противоположная стена терялась в полумраке. Потолок, поддерживаемый рядами массивных колонн, уходил куда-то в недосягаемую высь. Это было похоже на заброшенный вокзал для мертвецов, построенный какой-то циклопической, дочеловеческой расой.
— Аномалия, — бесстрастно констатировала Искра. Ее голос в моей голове прозвучал, как сигнал тревоги на подводной лодке. — Энергетический фон стремится к абсолютному нулю.
— Это… противоестественно, — хмыкнул я.
— Что есть «противоестественно»? — тут же с детским любопытством поинтересоваласьона.
Я не ответил. Я смотрел на то, что наполняло этот зал.
Саркофаги. Сотни, если не тысячи. Они стояли ровными, как под линейку, рядами, уходящими в бесконечность. Каждый — из того же черного, полированного камня, без единой надписи, без единого символа. А между ними, как часовые на вечном посту, застыли статуи. Каменные воины в странных, незнакомых доспехах, скрестившие на груди руки с мечами. Их лица, скрытые глухими шлемами, казалось, следили за нами из-под каменных век.
— Где мы? — спросил я шепотом, и мой голос утонул в этой давящей, звенящей тишине.
— Там, где все началось, барон, — так же тихо ответила Арина, которая, в отличие от меня, не выказывала ни удивления, ни страха. — И где все, возможно, закончится. Это некрополь Первых. Кто был здесь до нас. До Шуйских, до Орловых, до самой Империи.
Первые… Я слышал легенды. Мои люди часто что-то такое рассказывали своим детям. Смутные, обрывочные предания о древней, могущественной расе, которая правила этими землями за тысячи лет до прихода людей. Их считали мифом, сказкой для детей. Похоже, сказка только что стала былью. И мы находились в ее самом жутком эпицентре.
И в этот момент Арина рванула вперед на первой космической. Она порсто ни с того, ни с сего убежала. Я даже не успел что-то произнести. Сначала я подумал, что она убежала от кого-то, поэтому я обернулся, принимая боевую стойку. Но потом дошло — она безумна. Похуже меня. Просто убежала.
— След, — я мысленно обратился к Искре. — Куда эта
— Сканирование… Обнаружен остаточный след. Очень слабый.
В моем сознании тут же возникла едва заметная, мерцающая, как нить лунного света, линия.
Вот так уже лучше.
След змеился между саркофагами, между рядами каменных стражей, и вел в самый центр этого мертвого зала.
Я стараясь не шуметь, двинулся вперед.
Я шел по этому городу мертвых, и ощущение было такое, будто мы (я и Искра) — два микроба под микроскопом. Каждый шаг отдавался эхом. Мне казалось, что каменные воины поворачивают головы нам вслед, что из-под тяжелых крышек саркофагов за нами наблюдают тысячи невидимых глаз. Я чувствовал себя персонажем дешевого ужастика, который, конечно же, решил разделиться с основной группой и пойти проверить, что за странный шум доносится из подвала.
Наконец, мерцающая нить следа привела к цели. В самом центре зала, на возвышении, стоял Алтарь. Исполинский монолит из того же черного, как сама ночь, камня, но, в отличие от саркофагов, он не был гладким. Вся его поверхность была покрыта не рунами, а сложной, чужеродной вязью символов, которые, казалось, двигались и жили своей собственной жизнью, если долго на них смотреть. От него исходила такая древняя, такая мощная и такая неправильная сила, что у меня волосы на загривке зашевелились.
— Что это за… штуковина? — выдохнул я.
Мерцающая нить, по которой я нас вел, дошла до подножия алтаря и погасла. Растворилась. Исчезла. След обрывался здесь. Я подошел ближе, провел рукой по холодной, как лед, поверхности. Ничего. Никаких потайных кнопок, никаких рычагов. Просто камень.
— Она была здесь, — констатировал я очевидное. — Активировала портал и ушла. Но оставила для меня ключ-амулет. А потом вернулась и ждала в том зале, где я ее встретил. Зачем? Этот спектакль с разгромленной комнатой, с трупами… Это все была постановка. Чтобы загнать меня сюда. К этому алтарю. Вопрос — нахрена?
Я смотрел на черный монолит, на переплетающиеся на нем символы, и чувствовал себя идиотом. Я был не охотником, который идет по следу. Я был мышью, которую по лабиринту ведут к мышеловке. И я только что в нее зашел. А где сыр? И в чем, собственно, подвох?
Мой мозг, привыкший все раскладывать по полочкам, выдал ошибку 404. Страница не найдена. Логика, на которой я строил все свои планы, только что с треском провалилась в тартарары. Я был мышью, которую вели к пустой кормушке, пока настоящая ловушка готовилась в другом месте. Вопрос «нахрена?» повис в гулком, мертвом воздухе некрополя.
И в этот момент я услышал тихий, короткий, скребущий звук. Будто кто-то чиркнул ножом о камень. Звук пришел из-за одной из массивных колонн, что терялись во мраке у подножия алтаря. Я инстинктивно потянулся к рукояти Искры, напрягаясь, как пружина. Неужели эти идиоты со стражи обошли мой завал?
Из-за колонны выступила тень. Это была не стража. Фигура была тонкой, гибкой. Она выпрямилась, и лунный свет, пробивавшийся сквозь невидимый окулус в потолке, выхватил из мрака знакомый силуэт.