Безумный Макс. Ротмистр Империи
Шрифт:
Максим лежал под кустом и с немалым раздражением наблюдал за тем, как деловито немцы обустраивают позиции.
– Да сколько можно!
– Ваше высокоблагородие? – Переспросил удивленный Буденный.
– Я устал. Начинаю быть предсказуемым. Франкфурт-на-Одере слишком явная цель. Она закрывает парадигму.
Семен Михайлович промолчал. Он не знал, что означает слово «парадигма», а переспросить постеснялся. Между тем Максим продолжил.
– Здесь два полка ландвера. Примерно. С пулеметными ротами. Семь «Ланчестеров», при том пять пушечных. Батарея 7,7-cm пушек и… что это там? Какие-то маленькие пушки на треногах .
– Жертва?
– Да. Жертва. После всего того, что мы наворотили, наши боевые возможности им известны. Приблизительно, конечно. И нам сюда выставили наживку. Мы с трудом разбиваем этот отряд и обескровленные, почти без боеприпасов входим в город. Движемся к мосту. А там… с той стороны, заслон. Сильный заслон. И мы оказываемся в окружении, так как уже не сможем вырваться из заблокированного города.
– Но почему?
– Потому что в противном случае, этих людей здесь быть не должно. Если бы немцы хотели нас остановить, то поставили бы намного больше пушек. И не вот так, а эшелонировано. Этого 77-мм хлама у них вагон. Трех четырех батарей с правильным размещением, вполне хватило бы. И все.
– Может у них больше нет пушек, - пожал плечами Буденный.
– Больше дюжины дефицитных бронеавтомобилей, почти четыре десятка самолетов, австрийский бронепоезд и новейшие 37-мм австрийские пехотные пушки нашли. А свои серийные 77-мм нет? Нет. Этого быть просто не может.
– Не успели?
– Не успели? В этом случае у них тут просто не было бы двух полков. Поверь, в текущей ситуации и один собрать так далеко от фронта – большая проблема. Нет. Войск тут ровно столько, чтобы мы, спустив все боеприпасы, оказались обескровлены и неспособны драться дальше. Нас хотят брать живьем.
– Ваше высокоблагородие, как-то мудрено у вас выходит, - покачал головой Буденный.
– А иначе нельзя. Потому что мы здесь и сейчас играем против Генерального штаба Германской Империи. Там сидят люди очень непростые. Не удивлюсь, если они подключили разведку. Фридриха Гемппа или даже самого Вальтера Николаи. Если допустить, что все это не случайность, то будь уверен – нас ждет ловушка. А люди, что спешно окапываются вон там – не более чем наживка. Нас ловят на живца. И очень жирного живца. Знать бы еще зачем мы им живыми понадобились. Возможно из-за того, что у нас в плену Его Высочество. А может и со мной грешным желают пообщаться с глазу на глаза. Или еще что. В любом случае – нам это на руку.
– Может мне посмотреть, что там в городе? Может с той стороны моста и нет заслона? – Почесав затылок, спросил Семен Михайлович.
– Время, друг мой. Время. Если это – наживка для нас, то вокруг предполагаемого поля боя должны стягиваться войска. Вот, - Максим достал планшет с картой. – Смотри. Вот здесь, здесь и здесь, - начал он тыкать пальцем, указывая различные точки, - можно выгрузить войска. Оттуда идут дороги, по которым маршевые колонны подойдут и заблокирую нас. Каждый час, каждая минута сражается за них. Даже если мы просто встанем здесь лагерем, часов через
– Смутили, - честно признался Семен Михайлович. – Против наших машин – самое то. Если ставить в кустах – сразу и не приметишь.
– Вот-вот. Насколько я знаю, австрийцы их выпуск только наладили. Это – новинка. И если новинку нам скармливают в таком количестве, то будь уверен – в войсках блокирования их окажется более чем достаточно.
– И что делать? – Растерянно спросил Буденный.
– Удивлять их, - усмехнулся Максим и каким-то безумным, лихорадочным взглядом посмотрел на своего визави.
В Ротенбурге отдельный лейб-гвардии эскадрон пополнил запасы топлива и стрелковых боеприпасов. Особенно ценно было восполнение запасов топлива. Пробежав за эти два дня около шестисот километров, они могли снова поддать газу...
Утром следующего дня Фридрих Гемпп вошел в кабинет своего начальника.
– Их взяли? – Поведя бровью, поинтересовался Вальтер Николаи.
– Нет.
– Они все еще дерутся? Остались боеприпасы?
– Они дошли до заслона и, не вступая в бой, отошли.
– Куда?
– Полагаю, что в леса. Там много лесов и большое количество дорог. Время стоит жаркое, поэтому следы от прохождения полусотни автомобилей не заметны. Если бы мы заранее сделали съемки дорог, то да, стало бы ясно. А так – не угадать.
– Так они ушли?
– Скорее всего, они укрылись в лесу и выжидают. Как доложили пилоты, участвовавшие в операции «зеленая вишня», завидев самолеты, автомобили Меншикова съехали под деревья и стали совершенно незаметны. Эксперты предполагают использование каких-то средств маскировки. Так что, им не составит труда укрыться в лесу в нескольких километрах от шоссе для воздушных наблюдателей.
– Думаешь, они раскусили наш план?
– Да. И, если засели в лесу, то просто ждут, когда мы будем вынуждены отвести задействованные соединения. Вполне очевидно, что долго мы их там держать не сможем.
Вальтер Николаи встал из-за стола и медленно прошелся по кабинету. Остановился возле большой карты Германской Империи и долгих десять минут ее рассматривал. Все это время его заместитель стоял молча и терпеливо ждал. Наконец начальник военной разведки Германии спросил:
– Что мы знаем о целях Меншикова?
– Уничтожение мостов через Одер ставят нашу группу войск в Позене в очень сложное положение. В случае начала русского наступления, мы будет вынуждены отойти. Если успеем. Удар по штабам обоих армий расстроил их управление и на текущий момент мы не вполне владеем ситуацией.
– Но русские не наступают. Так?
– Так.
– Почему? Ведь условия самые благоприятные.
Фридрих задумался, также, как и его начальник, зависнув, разглядывая карту. Но уже через пару минут он произнес: