Безумства страсти
Шрифт:
– А ты?
– Это нечестно.
– А что честно?
Кристиан колебался. Он не привык копаться в себе, но Эйвери заслуживала правды.
– Сначала я слегка сожалел о нескольких вещах – о том, что ты снова вошла в мою жизнь, о последствиях вечера, что мы провели в твоем доме…
Эйвери кивнула, оценив по достоинству его честность. Куда проще было бы солгать.
– А теперь?
– Теперь я с нетерпением жду, когда все закончится. Иногда мне кажется, что этого не случится никогда. Я пытаюсь представить, как изменится
– И относиться к этому спокойно?
– Более чем спокойно. Получать от этого немало удовольствия. – Если, конечно, не считать бессонных ночей, в чем он не собирался признаваться. – Больше всего на свете я хочу, чтобы вы обе были счастливы и здоровы.
– Я знаю. Спасибо тебе. – Эйвери задумчиво провела рукой по животу. – Знаешь, я ходила на всякие там занятия по подготовке к родам, читала книжки, питалась правильно и выполняла указания врача, но чувство неопределенности осталось. Нас все равно ждет сюрприз. Это пугает, но жизнь иногда и должна пугать.
Кристиан кивнул. Ее беспомощность, большой живот и вместе с тем попытки оставаться сильной очень трогали его. Она никогда не жаловалась на усталость, на утраченную красивую фигуру, как некоторые женщины.
– Что бы ни произошло между нами, это не должно сказаться на малышке, – неожиданно заявил Кристиан.
Прозвучало ужасно, словно он пытался подготовить ее к неизбежному. А в глазах Эйвери неизбежным был его уход после рождения ребенка. Скорее всего она будет встречаться с ним, только когда он будет приходить к дочери.
– Да, знаю.
– У нас обоих было не самое лучшее детство. Так пусть у нашей малышки все будет по-другому.
Эйвери прикусила губу, чтобы не расплакаться. Говорят, беременные часто плачут. Но он сказал «у нашей малышки» с таким теплом…
Он увидел в ее глазах печаль и хотел обнять ее, но не посмел. Эйвери могла неправильно его понять. Кроме того, неясно, насколько он может доверять себе. Неизвестно почему, но она с каждым днем становилась все привлекательнее для него. И любому нормальному мужчине на его месте пришлось бы нелегко.
Естественно, они не делали ничего, что могло бы разжечь взаимную страсть, скорее наоборот. Долгие, неторопливые вечера вместе около телевизора, причем канал немедленно переключался, если показывали что-то хоть косвенно связанное с сексом. Прогулки, недлинные, конечно, и неутомительные, по выходным.
Кристиан готовил, а Эйвери продолжала есть за двоих, иногда за троих. Они играли в карты и шашки. Один раз ходили в кино. Читали книги – иногда даже одни и те же, а потом обсуждали их. Порой дискуссии бывали приятными, когда их мнения совпадали, но, как правило, перерастали в жаркие споры.
Каждый раз, когда Эйвери отправлялась спать, иногда очень рано, часов
– Хочешь есть? – спросил Кристиан.
– Нет. Кажется, сегодня во мне совершенно нет места даже для еды… Ой!
– Ребенок шевельнулся?
– Она, кажется, решила выиграть чемпионат по боксу до своего рождения!
– Можно мне потрогать?
Эйвери колебалась не долее секунды.
– Конечно.
Она никогда не отказывала ему в удовольствии коснуться ребенка, хоть и через ее плоть. Но Кристиан почти никогда не просил. Должно быть, ему тоже при этом приходили в голову совершенно неуместные мысли.
Эйвери слегка подвинулась, чтобы освободить для него место на диване, предчувствуя прикосновение теплой ладони, страшась и желая его. Интересно, удастся ли ей остаться спокойной на этот раз? Ведь подобное прикосновение – вещь очень интимная: большего вторжения в личное пространство и не придумаешь!
Кристиан сел рядом и положил руку на живот будущей матери. Малышка немедленно ответила метким ударом прямо ему в ладонь.
– Ой! – Он отдернул руку в притворном испуге. – Надо же, как сильно. Понимаю, о чем ты говорила. Тебе, должно быть, больно.
– Вовсе нет. Очень странное, радостное ощущение. Не могу точнее описать.
– Смотри, – воскликнул он, нагибаясь к ней, чтобы рассмотреть получше. – Даже под платьем я, кажется, вижу пяточку! Похоже на плещущуюся рыбку.
На лице Кристиана был написан такой мальчишеский восторг, что Эйвери улыбнулась.
– Рыбку? Скорее уж на дельфина.
Он снова положил ладонь на живот и посмотрел на нее.
– Дельфинчика. Ты не жалеешь, что родится девочка?
– Это мужчины, обычно хотят мальчиков. Совершенно не понимаю почему.
– Должно быть, инстинктивно желают получить наследника… Жаль, что я не могу взять себе твою боль.
– Увы, ты биологически сконструирован по-другому. Но это даже хорошо, что люди делятся на два пола… В любом случае, спасибо за добрые намерения.
Интересно, она понимает, что мои пальцы почти касаются ее налившейся груди? – подумал Кристиан.
На Эйвери было платье для беременных, которое он привез из Миннеаполиса. Ему пришлось отправиться туда по делам, и Кристиан потратил немало усилий, чтобы сократить поездку. Он шел по одной из главных улиц и приметил магазин «Для будущих мам».
Кристиан зашел внутрь, не зная, что ему нужно и нужно ли хоть что-нибудь. Но продавцы там не уступали по профессионализму его собственным и окружили таким вниманием, словно он первый отец со дня сотворения мира. Они спросили, какие у Эйвери глаза, похвали его за то, как хорошо он помнит внешность жены. Многие мужья, сообщили они, даже не знают цвета глаз собственных жен. Кристиан и не подумал их поправить.