Безупречный план
Шрифт:
— Перестань делать из меня идиотку, — прошипела маленькая ведьма. — Или твоя жена не имеет никаких прав?
— Хорошо, — рыкнул Егор. — Я уволю Гуляеву, дам Патрикееву другое задание, но тебе, моя дорогая, денно и нощно придется терпеть меня рядом.
— Ты со мной и на маникюр пойдешь? — недоверчиво уточнила она.
— Даже на эпиляцию, — усмехнулся Кайман. — Ниточка с иголочкой, не забыла? Я собирался дать тебе возможность самой перемещаться по городу. Ты отказалась. Когда захочется свободы, вспомни об этом! — заметил вкрадчиво.
— А как я до знакомства с тобой сама
— Мы все помним про мерс и ресторан, правда? — проревел он. — Поэтому сама даже за калитку не выйдешь. Я запрещаю!
— Здесь запрещаю только я, — заявил доктор Линник, входя в палату. — Мне пациенты и персонал жалуются на недопустимый шум. Наверное, стоит ограничить ваши визиты, Егор Ильич, — сурово добавил он. — Поэтому до проведения манипуляции ваш пропуск придется аннулировать.
Кайман стоически перенес неприятную новость. Только стиснул зубы, собираясь при случае придушить жену, но тут же увидел широко распахнутые глазищи, полные слез.
— Полагаю, это слишком сурово, Леонид, — холодно бросил он. — В правилах ничего не сказано о таких ситуациях…
— Наши правила составлял лично, я и там много пунктов, заканчивающихся фразой: «На усмотрение администрации». Поэтому…
— Леонид Иосифович, — тихо пролепетала Настя. — Не разлучайте нас, пожалуйста! — И разрыдалась. Горько и надрывно.
— Насюш, — муж сразу оказался рядом. Сгреб в охапку, провел ладонью по волосам.
— Вы из меня врача-садиста сделали, — усмехнулся Линник, глядя на застывшую парочку. — Даю вам три минуты на выяснение отношений. Если снова начнете орать, расторгну договор. У вас столько страсти и экспрессии, что и без ЭКО потомство заделаете.
— Спасибо, — искренне поблагодарил Кайман, а Настя, утирая слезы, кивнула, не в силах вымолвить ни слова.
Когда за доктором закрылась дверь, Егор примирительно заметил:
— Давай после обхода погуляем по пляжу?
— Ты уволишь Гуляеву? — требовательно уточнила Настя.
— Да, — пробурчал Кайман. — Сейчас напишу Митрошину. Что еще хочешь? — бросил недоверчиво, заметив, что жена пытается его перебить.
— Мороженое, — улыбнулась Настя и добавила с улыбкой: — И круассан. Можно по пути на пляж зайти в джелатерию, а на обратном — во французскую кондитерскую.
— Так и сделаем, — подмигнул Егор.
Ждать Настю пришлось не долго. Кайман прошелся по коридору, остановился около окна, выходящего во внутренний дворик. До пожара позволялось гулять только здесь. Но сейчас на вытоптанных пожарными клумбах валялся стройматериал и стояли бочки с краской для обновления фасада, покрытого небольшими подпалинами. Лишь около одного окна зияли черные пятна. Пламя рвалось именно отсюда.
— Какому дураку пришло в голову поджигать хранилище? — мысленно поморщился Егор. — Все равно пробирки с материалами содержатся в холодильниках. А их хрен подожжешь.
Он вспомнил заверения самого Линника, что пожар возник из-за короткого замыкания и кроме некоторых мелочей, ущерба нет.
«Вечно я во всем ищу злой умысел, — мысленно усмехнулся он и задумался о сегодняшней перепалке с женой. — Ну ладно, она тут сидит совсем одна. Плюс
Егор почувствовал брезгливость только при одном упоминании об Оксане Гуляевой.
«С другой стороны, если жена просит и эта просьба тебе ничего не стоит, — попенял он себе, — почему бы и не исполнить. Не бриллиантовое колье она потребовала», — мысленно хмыкнул он и быстро набрал сообщение для Мирошина:
«Гуляеву уволить. Сегодня. Выплатить два оклада».
Оксана и сама не поняла, почему ее уволили в одночасье. Новость об увольнении застала ее в тире. Она тренировалась вместе с Патрикеевым и даже ни разу не промазала. И уже ждала, что он бросит какую-то похвалу типа «сегодня ничего» или фыркнет довольно и не станет изводить ее придирками. Размечталась! А когда у Патрика зазвонил сотовый, даже не придала значения.
— Шеф, — хмыкнул ученице Костик, выскакивая на улицу. А вернулся удовлетворенный, будто мартовский кошак, обилетивший всех кошек в округе.
— Поздравляю, Гуляева, — рассмеялся гадко и добавил радостно: — Ты уволена. Митрошин велел сразу на завод ехать за расчетом и документами. Счастливого пути!
Она хмуро уставилась на него и смогла лишь пробормотать негромко:
— Почему? Я ведь еще даже к работе толком не приступила!
— Не знаю, — отмахнулся Патрикеев и, насвистывая себе под нос, отправился к припаркованной у входа машине.
Оксана разозлившись достреляла оставшиеся патроны. Все легли точно в цель.
«Наверное, с самого начала нужно было представить морду Патрикеева, — прошипела она про себя и, купив за собственные деньги еще с десяток пуль, расстреляла мишень полностью. — Вот же гад, — мысленно ругнулась она. — А мне и не верилось, что у Патрика хватит влияния на хозяина. Ну да ладно!»
Гуляева, выйдя на улицу, села в тени на скамейке и задумалась, что предпринять. Звонить Лукину или Ирке Котиковой? Она решила начать с бывшей клиентки. Во-первых, стоит попытаться вернуться обратно, а во-вторых, Ира могла точно знать, что же произошло и почему Кайман принял такое решение.
Котикова звонку обрадовалась.
— Ксюня, зараза, — весело отозвалась в трубку. — Кинула меня! Я так и не смогла найти тебе замену.
— А если я вернусь? — натянуто улыбнулась Оксана.
— Когда? — требовательно поинтересовалась Ира. — Приезжай вечером ко мне домой. Андрей уедет по делам, и нам никто не помешает.
— Хорошо, Ирочка, — пролепетала Гуляева, радуясь, что у нее снова есть работа. — Через два часа буду!
Когда же Ира Котикова, растянувшись на кушетке, уложила голову на руки, Оксана мысленно возблагодарила бога, что ее приняли обратно. Злость на Патрикеева, настоявшего на увольнении, зашкаливала. Но Оксана Гуляева взяла себя в руки и аккуратно начала разминать плечи клиентки.