Безвечность
Шрифт:
— Тебя не смущает, что Дастин будет думать, что я старше тебя на семь лет? — спросила я у Кая утром после новогодней ночи, когда гости разошлись.
Я давно так не веселилась. Мы обменивались подарками, танцевали, устраивали игры и конкурсы, в которых участвовала даже Сиена.
— Это лучше, чем на все шестьдесят, но меня и эта разница не смущает, — честно ответил Кай, перебирая мои волосы.
Мы лежали на полу под ёлкой, глядя на огонь в камине, и запивали наше счастье горячим шоколадом.
— Я
— Мы, кажется, удостоверились, что теперь с тобой всё в порядке, — сказал Кай, имея в виду мои физические изменения на гормональном уровне и истощение организма при сильной нагрузке.
Я больше не могу пробежать километр без отдышки, не могу насытиться одноразовым питанием и выспаться за три часа в день. Тело объявило мне войну, потребовало подпитки, как будто вышло из долгой спячки и навёрстывает упущенные годы лени. Плюс к этому я не лишилась дара исцеления. Наиприятнейший бонус. Недавно на улице мы нашли пса с раненой лапой. Я боялась проверять свои способности, но после моего прикосновения его кожа затянулась. Четвероногий пациент не только перестал хромать, но и стал первым жителем нашего с Каем приюта.
— Да, но это может быть совпадением или самовнушением! Даже если я действительно стала нормальной, то ненормален тот факт, что по паспорту мне тридцать два года, фактически — восемьдесят два, а биологически — двадцать один. Последняя цифра, между прочим, примерная. Как мне с этим жить?
— Как написано в документе, — ответил Кай, гладя меня пальцем по щеке. — Ты будешь чувствовать себя уверенней через пару десятков лет…
— Потому что буду выглядеть моложе своих сверстниц? — предположила я, вспомнив фразу Тони в письме. Кай кивнул. У меня есть в запасе и его цитаты. — И сама себе буду завидовать.
— Наконец-то ты поняла! — Кай умеет поддержать в трудную минуту. — А насчёт твоей запутанности в возрасте…Ты напоминаешь мне русалку Ариэль. Вам обеим больно ступать по земле, потому что одна недавно обрела ноги, а другая — уверенность в завтрашнем дне.
— И эта «другая» начала заново своё развитие во всех смыслах, — немного помолчав и осмыслив слова Кая, сказала я. — Первый плюс в том, что мне больше не придётся менять паспорт.
— А как насчёт смены фамилии?
— Куда это ты клонишь? — У меня неожиданно поднялось настроение, и я бы никогда не подумала, что будущее замужество вызовет радость. Или Кай имел в виду вовсе не это? — Хотя было бы неплохо вернуть фамилию родителей и снова стать Стюарт.
— Может быть, Райтон? — Кай пристально на меня посмотрел, как будто умеет читать мысли. Я почувствовала, что краснею, и отвела взгляд.
Стефан никогда не говорил о подобных вещах, а я боялась спрашивать. Мне казалось, что всё идёт своим чередом. Я нарисовала в голове образ идеального парня и представляла на его месте Стефана. Грубость я воспринимала за нежность, а привычку и комфорт путала с любовью.
— Если ты серьёзно, то давай пока отложим этот разговор. Я не доверяю слову «брак», потому что оно имеет два значения, и несложно догадаться, почему одно дополняет другое. Семьи зачастую бывают бракованными. Давай попробуем создать качественный продукт, — сказала я, вновь почувствовав себя
На секунду мне показалось, что Кай обиделся, но он не из тех людей, кто легко сдаётся. Знаю, он скоро вернётся к этому разговору, и я не смогу устоять.
Пока Дастин жил в доме Кая, я почти всё время проводила с ними. Мы много разговаривали. Дастин спрашивал, где я пропадала несколько лет и почему не хочу сниматься в кино. Однозначного ответа у меня не нашлось, и я сказала, что устала и хотела побыть наедине с собой. Дастин меня понял. Я рассказала ему, как Кай приводил в порядок здание, которое оставил нам Тони, чтобы мы могли открыть приют для животных. Мне уже не терпелось приступить к работе, но новогодние каникулы удерживали дома. Триш и Дилану понравилась наша идея, и они помогали нам размещать объявления в средствах массовой информации с просьбой приводить бездомных животных в приют имени Энтони Фоллена. Нужно будет нанять несколько человек, которые будут следить за чистотой комнат для животных. Главное отличие нашего приюта от остальных — отсутствие клеток, в которых животные чувствуют себя ущемлёнными. Вместо клеток рабочие сконструировали отсеки для отдыха каждого питомца, а также зону для принятия пищи и справления нужды. Кошки и собаки будут жить в отдельных комнатах, и по возможности несовместимые породы тоже будут разделены. Первое время приют будет работать на благотворительной основе, но в дальнейшем мы с Каем планируем открыть там и ветеринарную клинику (вместо моего кабинета в лаборатории отца), где я смогу применять свои способности и получать прибыль.
Тони подарил мне не только место работы, но и личное убежище, где я могу быть собой и приносить животным пользу. Меня до глубины души тронуло его письмо, благодаря которому я поверила в себя, сама того не подозревая. Когда Кай рассказывал мне, что Тони перед смертью терзал себя и проклинал день, в который загадал желание, у меня в голове слились образы мальчика и старика, пересеклось прошлое и настоящее. Если бы у меня была возможность повернуть время вспять, я бы пересмотрела своё отношение к Тони, но у меня и так было достаточно десятков лет, чтобы это сделать. Пусть уже слишком поздно, но мне удалось оценить поступки человека, который всю жизнь заботился о моём душевном состоянии.
Чтобы не повторить ошибок прошлого, я стараюсь жить настоящим, ведь время, как река, течёт в одном направлении. Время не вернуть. Оно может только ускориться или замедлиться, в зависимости от наших желаний. Иногда меня душит ностальгия. Когда память восстановилась, рухнула дамба, и вода хлынула, чтобы заполнить родные берега. Поначалу это причиняло невыносимую боль, как физическую, так и моральную. Когда ко мне начали возвращаться давно забытые и стёртые воспоминания, раскалывалась голова, и я ни о чём не могла думать, кроме как о прошлом.
Бывало, что по ночам я выкрикивала имена ушедших из жизни людей во снах, разом нахлынувших на меня, как будто им, наконец, дали волю, и теперь они снятся мне по несколько штук за ночь. Я видела лица родителей, бабушки Розалин, Стефана, Бони, Люка, Тони и Сиены. Они все желают мне добра, а Стефан и Тони просят прощения за страдания, которые они причинили. Стефан раскаивается за пренебрежение, а Тони — за навязчивость. Глупо обижаться на Стефана и злиться на Тони. Никто не идеален. Даже воспоминания о том, что матери не всегда хватало на меня времени, а отец был против моего жизненного выбора, не пошатнули любовь к ним. Всё плохое обычно забывается, и только иногда вспыхивают остаточные чувства обиды за те или иные поступки, но они не влияют на отношение к человеку.