Шрифт:
Ольга была мертва уже четырнадцать часов. Все это время она сидела на холодном подоконнике и безучастно смотрела то на очертания своего тела, лежащего
Наконец, зимняя темнота за стеклом постепенно сменилась чахло-розовой зарей, вымывшей из мрака голые деревья, забор и снег. Бледный свет проник в дом, и Оля рискнула подойти к телу поближе и зачем-то присмотреться к ранам. Три красных пятна на спине, белая махровая ткань халата пропорота, на нитках, торчащих из разрезов, засохла кровь. Девушка поморщилась и вернулась на прежнее место.
В приоткрытой двери появились темные мохнатые уши – откуда-то вылез сонный пушистый кот Герасим. Серый дымчатый питомец с желтыми глазами помялся на пороге и осторожно двинулся вперед, обнюхивая окружающее его пространство
– Кыш. Кыш, я сказала… Брысь! – она махнула рукой. Кот взглянул на нее так, словно впервые увидел, испуганно присел, поджав уши, и зашипел. После этого он низко пригнулся к полу и выбежал из комнаты. Из окна девушка увидела, как Герасим упруго прыгнул всей своей серой тушей с крыльца, по брюхо провалился в снег рядом с дорожкой, воровато оглянулся назад и полез дальше, дергая приподнятым хвостом.
– Девять утра, – произнесла Ольга тихо, просто чтобы хоть что-нибудь сказать. – Девять утра, а меня еще не нашли. Когда уже кто-то придет… Неужели никто не слышал шум? Я же так кричала, а никто не пришел… И сейчас не приходит.
Конец ознакомительного фрагмента.