Безымянное семейство (с иллюстрациями)
Шрифт:
— Позвольте, я помогу вам, — сказала она. — Обопритесь на меня... Нам, наверно, уже недалеко...
— Еще час ходьбы, — ответила Бриджета, — но я не смогу...
— Отдохните немного. И снова пойдем!.. Обопритесь о мою руку!.. Не бойтесь утомить меня!.. Я сильная...
— Сильная!.. Бедное дитя... тогда вы тоже упадете.
Бриджета привстала на колени.
— Послушайте, — сказала она, — я попытаюсь сделать еще несколько шагов... Но если снова упаду, оставьте меня здесь...
— Оставить вас здесь? — вскричала Клара.
— Да! Нужно, чтобы вы сегодня же ночью были
— Я не оставлю вас, — решительно сказала девушка. — Я без вас не пойду...
— Так надо, Клара де Водрель, — ответила Бриджета. — А потом, когда вы будете в безопасности, сын придет за мной. Он понесет меня на руках, как нес де Водреля!
— Прошу вас, попытайтесь идти, госпожа Бриджета!
Бриджете удалось подняться на ноги. Но она могла лишь едва тащиться. Тем не менее, они преодолели еще с милю.
В этот момент восточнее Сен-Шарля на горизонте посветлело. Неужели это были первые проблески зари и уже невозможно было дойти за «Запертого дома» затемно?
— Ступайте одна! — прошептала Бриджета. — Ступайте, Клара де Водрель!.. Оставьте меня!
— Это не рассвет... — ответила Клара. — Еще только четыре часа утра... Это, должно быть, зарево пожара...
Клара не договорила. Ей, так же как и Бриджете, пришла в голову мысль, что, быть может, это охвачен пламенем «Запертый дом», что убежище де Водреля раскрыто, что он и Жан стали пленниками солдат Уизераля, если только не нашли, защищаясь, свою смерть!
От страха Бриджета ощутила новый прилив энергии, и они с Кларой, ускорив шаг, прошли еще с полмили.
Вот, наконец, показалось место, где дорога делала крутой поворот, за которым стоял «Запертый дом».
Клара и Бриджета дошли до поворота дороги.
Горел не «Запертый дом», горела ферма, расположенная правее селения, и пламя пожара образовало зарево на горизонте.
— Туда!.. — воскликнула Бриджета, дрожащей рукой указав на свое жилище.
Еще пять-шесть минут, и обе женщины уже укрылись бы в нем. Но тут на дороге появилась спускавшаяся группа из трех человек — трех волонтеров, едва державшихся на ногах, пьяных от водки и крови.
Клара и Бриджета попытались избежать встречи с ними, бросившись в сторону, но было поздно — волонтеры их заметили. От этих мерзавцев можно было ожидать всего. Один из них схватил девушку и потащил за собой, двое других вцепились в Бриджету.
Бриджета и Клара стали звать на помощь, но кто мог услышать их крики — разве что другие солдаты, быть может, менее пьяные, чем эти, зато куда более опасные?
Внезапно из чащи слева от дороги выскочил человек и мощным ударом повалил на землю негодяя, тащившего девушку.
— Клара де Водрель! — воскликнул он.
— Винсент Годж!
И Клара схватилась за руку Годжа, которого узнала при отсвете пламени.
Когда де Водрель пал на поле боя
Но Винсент Годж не успел узнать от нее, что де Водрель был перенесен в дом, стоявший всего в нескольких сотнях шагов отсюда. Ибо теперь ему пришлось бороться с двумя мерзавцами, которые, оставив Бриджету, набросились на него. Их крики услышали на повороте дороги, пять или шесть волонтеров уже бежали к своим на подмогу. Кларе и Бриджете было самое время укрыться в «Запертом доме».
— Бегите! Бегите! — крикнул Винсент Годж. — Я сумею ускользнуть от них!
Бриджета и Клара быстро пошли вверх по дороге, а в это время решительный и сильный Винсент Годж отбивался от нападавших. К счастью, солдаты были слишком пьяны, и, прежде чем подоспели их товарищи, он исчез в придорожном кустарнике; вслед раздались ружейные выстрелы, но они не причинили Винсенту Годжу никакого вреда.
Вскоре Бриджета уже стучалась в дверь «Запертого дома», и, когда та отворилась, она ввела девушку, а сама упала прямо на руки сына.
Глава IV
ВОСЕМЬ ПОСЛЕДУЮЩИХ ДНЕЙ
Итак, «Запертый дом» предоставил убежище — временное, конечно, — отцу и дочери де Водрелям. Оба находились под кровом «Безымянного семейства», подле жены и сына предателя. Но они еще не ведали, какими узами были связаны с Симоном Моргазом эта старая женщина и этот молодой человек, которые рисковали жизнью, предоставляя им убежище, зато Бриджете и Жану это было слишком хорошо известно. И они особенно опасались, чтобы какая-нибудь случайность не раскрыла этой тайны гостям.
К утру того дня — 26 ноября — де Водрель ненадолго пришел в себя. Из забытья его вывел голос дочери. Он открыл глаза — Клара!..
— Отец... это я! — ответила Клара. — Я здесь, с вами!.. Я вас больше не покину!
Жан стоял в изножье постели, в тени, словно стараясь остаться незамеченным. Взгляд раненого остановился на нем, с губ слетели слова:
— Жан!.. О!.. Я вспомнил!..
Заметив потом Бриджету, склонившуюся у его изголовья, он, казалось, спросил взглядом, кто эта женщина.
— Это моя мать, — ответил Жан. — Вы в доме моей матери, господин де Водрель... Она вместе с вашей дочерью будет ухаживать за вами...
— Ухаживать! — слабым голосом повторил де Водрель. — Да... теперь вспомнил!.. Ранен... побежден! Мои товарищи в бегах... или мертвы, кто знает?.. О, бедная моя страна... бедная моя страна... еще в большей неволе!
Де Водрель уронил голову на грудь, глаза его закрылись.
— Отец! — вскричала Клара, упав на колени.
Она схватила его за руку, сжала ее и ощутила легкое пожатие в ответ.